Аман (Амангельды) Рахметов родился в 1995 году в г. Уральск. Выпускник республиканской военной школы-интернат «Жас Улан», г. Нур-Султан (Астана). В 2018 году окончил Военный учебно-научный центр Военно-воздушных сил «Военно-воздушная академия имени профессора Н.Е.Жуковского и Ю.А.Гагарина» в РФ, г.Воронеж. Проживает в г. Шымкент.

Участник областного совещания молодых литераторов (г. Воронеж, 2018 г.) и литературного фестиваля фонда имени С. Филатова СЭИП, г. Алматы (2019 г.)  

Публиковался в литературных журналах «Подъем», «Мысли», «Простор», «Нева» в сетевых литературных журналах «Молоко», «Камертон», «Перископ», «Формаслов», «Дактиль» и т.д.

Автор дебютной книги стихов «ПОЧТИ».

 

 

Стихи о несуществующих строчках (2018-2020)

* * *

Г Е О М Е Т Р И Ч Е С К И Й С М Е Х

Памятью рук наиграть на расстроенных окнах
музыку знаков дорожных,
цветных фонарей, не разобравшись ни в геометрических нотах, ни в инструментах играющих с жизнью твоей.

Кто ты, бездарный учитель воздушных шагов
или скрипач,
поселившийся в собственной скрипке?
Там разрываются связки немых облаков,
здесь на тебя и вода из под крана не крикнет.

Сколько не злись, сколько не растворяйся в себе,
ты обречен
ежедневно испытывать вещие
сны городов, засыпающие в серебре
гор, не похожих на чьи-то забытые вещи.

Москва-Алматы, 2019

 

Д И А Л О Г  П Р О Т И В О Р Е Ч И Й

Памяти Рыскулова Дамира

И там, где засуха, – нежданный дождь,
а там, где дождь, – забытая пустыня.
И так всю жизнь по крайностям идёшь
то с полными руками, то с пустыми.

Обходишь ночью блоковский фонарь
и хочешь взвыть на звёзды, как собака,
не зная звёзд… и на какой алтарь
молиться вслух стихами Пастернака.

Проходит всё. Проходят все. И ты
проходишь тихо, не сказав ни слова
о том, как ранние в снегу цветы
во имя глупости цвести готовы.
_____

На берегу Вселенной есть рыбак.
Он ловит звёзды, трогает их, нюхает
и отпускает снова, что никак
им не даёт со временем потухнуть.

Воронеж, 2018

 

ВОДА

памяти Дамира Рыскулова

Живая ночь — и облака
скрывают знаки зодиака,
луну, как лунку рыбака, —
там… где-то некому заплакать,

там… где-то некого учить
вооружаться длинной веткой,
в леса закручивать крючки
и трогать воду до рассвета,

и в никуда происходить
кругами, рябью, испарением,
чтоб ни одна на свете нить
к нам не притягивала время.

Так начинаются часы
для записей в тетради ночи:
несуществующие сны,
несуществующие строчки…

Вода уходит в облака,
за облака, за ось вращения
планеты, где на червяка
клюет — такое ощущение!
__

Лицо возникло, я смотрю,
как косточки из абрикосов,
глаза, а в памяти урюк
несут на солнечном подносе.

Шымкент, 2020

 

Ч У Ж И Е  Ж У Р А В Л И

Здесь опоздали, там и не успеть,
а где успели – смысла никакого.
На перекур – холодные балконы,
холодные балконы или смерть.

За хмуростью погоды и бровей
все происходит нежное не с нами:
так и живём – чужими журавлями,
не замечая – наших журавлей.

Но есть они, как накипь кипятка,
как люстра, только с прогоревшей лампой,
как ливни, слизывающие с лапы
двускатных крыш изнанки потолка.

Они летают креном над страной,
страной забытых, но не нами – взглядов
на уровне зацепленных снарядов
ещё несуществующей строкой.

Они летают – наши журавли,
не знаю где, но знаю точно – где-то
за время выкуренной сигареты 
и безответной речи о любви.

Воронеж, 2018

* * *

Мы останемся здесь в Казахстане
на краю первобытной степи
на коленях целуя тюльпаны
что едва успевают цвести

мы останемся здесь за чертой
черновой
двадцать первого века
и со временем верные ветру
станем образ вести кочевой

и разгладится волновый войлок
над креплениями кереге
чтобы вечером каждому волку
останавливаться было где

это мы
вечный поиск ночлега
это мы
облака и полынь
это мы
ещё до человеков
 
обыкновенная пыль.

Алматы, 2018

* * *

Я проснусь не в угрюмом лесу,
перепуганный угольным мраком,

разбирая сырую листву,
как коллекцию избранных марок.

Но в степи, среди красного мака,
я проснусь и уже не засну…

На носу будут бабочки марта, 
их от птицы апреля спасу…

Я нарушу законы природы
ради новых законов природы.

Астана, 2018 г.

 

СВОЙСТВО ПЫЛИ

Я пришел к тебе с приветом, рассказать, что солнце…

А. Фет

Вырви небо из зрачка,
всё останется, как было:
степь, усталость, облака,
взрывы массового мыла.

Воздух-воздух пузыри,
наглость жизни, жалость смерти:
выживай или умри
за попытку править степью.

Мы не птицы, мы – глаза,
разве крылья значит править?
В рабстве нежности и зла –
наблюдать — одно из правил.

Как рассчитывать на сны,
чтобы жить, нет, научиться
ремонтировать часы,
что смогли остановиться.

Жар испытывая, рыть,
рыть окопами колодцы,
это всё, что значит – жить
это всё, что значит – солнце

Шымкент, 2020

ШЕЛКОВЫЙ ПУТЬ

Куляш Закировне,
моей учительнице по истории Казахстана

Из одной страны в другую,
словно ветер сквозняком,
люди воздухом торгуют,
драгоценным языком…

Но когда за новым звуком
закрывается окно,
в каждой мельнице безрукой
отражается зерно.

И дожди за шумом шутят,
останавливаясь там,
где за шелковым маршрутом 
начиналась барымта

и безрыбье, и безлюдье…
Может, бродят до сих пор
полумертвые верблюды
среди скул скалистых гор,

отражая жар и жажду
тех, кто пробовал рискнуть
перейти черту пейзаж
апо стеклянному песку.

Воронеж, 2019

• * *

Дождям здесь изредка дежурить

жара такая

что глаза

приходится всё время жмурить

но пролетает стрекоза
у розовых озёр с седыми

седыми берегами 

за набедренной повязкой дыма
заходит солнце 

как слеза 

 

сорвавшаяся с подбородка

 

Шымкент, 2019

 

ПТИЦЫ

Довольно сложно заблудиться
в квартире
собственной тогда,
когда я собираюсь к птицам
уехать раз и навсегда.

Мне нравится следить за ними,
как за агентами –
двойной
агент, прикидываться мимо
идущим, слившимся с толпой.

И странной следуя
привычке –
прослушивать их каждый день,
я стану говорить на птичьем –
среди людей.

 

* * *

Коснутся руки мягкого стекла, 
и мир за выпуклостью станет шире,
и если окна с миром – 
пополам,
то мы актеры, ждущие за ширмой.

Но выпуклость – иллюзия
и звук
аплодисментов громких вызывает
у стен твоей квартиры тихий зуд,
и ты, как гость, 
становишься незванным.

Ковер в прихожей, трогаешь ковер 
руками, хочешь по нему пройтись,
не разуваясь, – настоящий вор,
теперь ты – вор, 
ты – вор,
остановись.

Не нужно прикасаться к стёклам, 
нет!
ни выпуклости мира, 
ни свободы –
есть плоскость, ты 
и карандаш на ней,
и лошади, глотающие воду,

далёкие, в таинственном лесу…

 

* * *

Всё больше повода уйти от слова,
как, не дождавшись поздней электрички,
уйти со станции и быть готовым
с таксистами растрачивать наличку.

Черта характера – уйти, не важно
какой маршрут, движенье остаётся,
как на стекле в повышенную влажность –
пейзажи, нарисованные солнцем.

Но времени всё меньше на решимость –
искать слова или теряться в числах,
не проверять, но проверять на вшивость
свой вечный поиск жизненного смысла.

Воронеж, 2019

СВОЙСТВО СОЛНЦА

                            Одной девочке с воздушными шарами

Я выхожу воспитывать шаги 
по твердым улицам, 
учиться слушать: 
поют дома архитектурный гимн, 
поют, как грушевых деревьев груши. 

Я выхожу воспитывать глаза 
по облакам, 
их нежности учиться –
сорвется с солнца белая слеза, 
слегка задерживаясь на ресницах… 

Так возникает розовый пожар –
горит граница смерти и бессмертья. 
А жизнь, она – дежурный дирижабль, 
зависимый от направления ветра. 

 

ВОКЗАЛ

На станции сдержанных слез
молчали глухие вагоны —
ни снега, ни снежных стрекоз
не встретить до нового года.

До праздников несколько дней
шел дождик за почерком нервным
в тетради коллекционера —
коллекционера дождей.

Так лужи валялись, пока
холодные линии света
расчесывали облака,
деревья расчесывал ветер.

По кроны стеклянных домов
скрывалось густое объятие,
как вечные птичьи занятия
в бессмысленном поиске слов.

За поводами опоздать
часы уставали кружиться,
как северные поездаот севера
к южным границам.

Усталость в разгар торжества —
привычка, ни меньше, ни больше…
Толпа расходилась по швам,
и на обнаженную площадь

скулить выходили собаки
на желтые косточки звезд,
а кто-то всё плакал и плакал
на станции сдержанных слез….

                              Шымкент, 2020

СОНЕТ СВОБОДЫ

памяти Дамира Рыскулова

 

Ты говорил о приближении конца, 
когда два зеркала, два хрупких близнеца,
тебя в свое пускали отражение.
Так появлялись трещины в одном, 

и отражало смерти приближение
другое зеркало – они вдвоем
твою судьбу, как лошадь за поводья,
тянули от и в сторону свободы. 

Вот пролетела временная птица, 
вот временная рыба проплыла… 
Вот горизонт и горы, как бельё. 

Так нарисуй на камне два крыла,
бросай его. Пока не приземлится, 
пусть полетает – каждому своё!