В последнее время всех привлекают события на Украине, поскольку случилось что-то из ряда вон выходящее: в то время как на постсоветском пространстве Белоруссия и Казахстан дружно полезли в Евразийский Союз, славянская вроде бы Украина предпочла европейскую альтернативу. Но для этого ей нужно было избавиться от пророссийского Януковича, в результате чего возникло стояние на Майдане, оказавшееся столь стойким, что произошли кардинальные изменения, приведшие в конце концов к выборам нового президента. И вот теперь, когда положение на Украине постепенно стабилизируется, пришла пора задуматься: а почему, собственно, эти события происходят на Украине и с такой четкой направленностью на Запад, т.е. с явным предпочтением западного пути развития? Разве Украина – не славянская страна? Разве не боролась она когда-то с польской интервенцией? Тут, конечно, было над чем задуматься… В результате, к примеру, известный кинорежиссер Андрон Кончаловский снял документальный фильм «Битва за Украину», где со всей откровенностью и поставил эти вопросы. Для участия в дискуссии режиссер привлек и бывшего президента Украины Кучму и много других когда-то достаточно известных и влиятельных лиц. Причем, к чести Кончаловского, фильм нетендециозен. И в то же время эта удивительная мозаика в какой-то момент собирается в цельный образ Украины, всегда умевшей противостоять тому, что она не принимает. В фильме приводятся слова Кучмы, что Россия – не проамериканская и не пророссийская страна, а проукраинская. Не зря книга Кучмы о ней называется «Украина – не Россия».
Режиссер беседуя на рыбалке с бывшим президентом Украины начинает искать в чем же особенность этой страны. В разговоре выясняется, что свирепствовавшее в России крепостное право никак не коснулось Украины. У них издавна была частная собственность на землю. Как сказал один из участников фильма: «Русские заняты геополитикой, а мы, украинцы, выбрали эволюционный путь». В этом я вижу главное отличие Украины от России. Если у последней индивидульное начало всегда было поглощено в общине, соборности, в поклонении царю-самодержцу, украинцы привыкли надеяться только на самих себя и на черный хлеб, заработанный не чудом, а собственным трудом. Как говорится в фильме, слово «украина» пришло с польского языка. Это был край Речи Посполитой, где жили казаки. Кроме того, какое-то время Украина находилось и под владычеством Австро-Венгрии. И вот если под этим углом зрения задуматься над «Вием» Гоголя – это краеугольное произведение, где украинский классик задолго до нас, людей ХХI века, размышляет над идентичностью Украины. Гоголь был первым, кто заметил в каком ментальном раздрае находится его страна. Она создана козацкой вольницей и крестьянским трудом и при этом управляется польским католическим началом, которое не так глубоко вошло в плоть и кровь этого народа. Не потому ли Хома Брут, который два дня кое-как с помощью молитв расправлялся со всякой нечистью, на третий день, когда появляется славянский демон Вий, не в силах выдержать даже его взгляда, падает замертво? И даже христианская молитва его не спасает… Не намекает ли тут Гоголь на то, что в украинцах все-таки превалирует славянское начало, что именно оно является основой их национального менталитета? Но с другой стороны, он описывает его таким грубым, мерзким, заскорузлым, что как бы призывает украинцев укрепиться в христианстве.
Таким образом, Андрону Кончаловскому как режиссеру удалось пробиться в самую суть украинского национального характера. Режиссер считает, что в ней все-таки больше христианского католического начала и что именно поэтому украинцам удалось вырваться из чисто славянского окружения и встать в авангарде тех из постсоветского евразийского пространства, кто хочет диалога с миром. Да, возможно на этом пути Украине надо многое пройти, многое пережить, пересотворить себя на новых началах, но она уже прорывается и единственное что осталось — пройти до конца этот путь, который был так решительно начат. И, быть может, тогда она выдержит взгляд Вия, в роли которого выступает ныне путинская Россия.