Журнал "ТАМЫР", №40, июль-декабрь 2014 г.

Хаким Омар. Особая книга казаха

II

Сведения о роде Алтай и о личностях, которые являются представителями этого рода, идентифицировано отраженные в согласии со своим самоназванием зафиксированы в русских исторических документах, они в значительном объеме сконцентрированы в книге, выпущенной АН КазССР в г. Алмате 1961 году «Казахско-русские отношение в XVI-XVIII веках (сборник документов и материалов)».
Внук Тауке хана, глава Среднего жуза Абулмамбет-хан кочует вместе с алтайским родом: «Ханом же почитается и ныне у них (казахов-Х. Н.) дядя его, Аблаев, Абулмамбет-хан, которого не только киргис-кайсаки и прочие их султаны и старшины, но и сам он, Аблай-султан, придерживаются и советам его следуют. Ибо хотя он, Абулмамбет-хан, пребывание имеет в городе Туркестане, однако в летние времена и в ту орду приезжает в Алтай-Аргинский род и будучи тут через несколько времени знатные их киргис-кайсатские дела производит, каковых Аблай-султан без него собою решить не может»1.
Для того, чтобы представить более подробную картину о месте и статусе рода Алтай в иерархической родовой структуре казахского общества, вполне уместно совершить исторический экскурс в политическую обстановку казахского общества середины 18 века. Для усиления своего влияния русская колониальная администрация пытается прояснить расстановку политических сил в Среднем жузе. Аппарат колониальной системы вполне резонно замечает факт выхода на авансцену исторических событий середины 18 столетия яркой личности султана Аблая. Колониальная администрация империи развивает бурную деятельность по выявлению лидеров и влиятельных личностей с целью их привлечения к достижению своих политических целей.
Умный, деятельный и, с точки зрения русской колониальной дипломатии, гибкий, способный к определенным компромиссам, фигура султана Аблая представлялась наиболее вероятной, как им казалось, кандидатурой для использования в грейферных планах империи.

«… Оренбургская администрация вынашивает план возвести его (Аблая-Х.Н.) в ханы Среднего жуза. Царские чиновники полагали, что получив из их рук ханское достоинство, султан, обязанный этим исключительно России, будет ориентироваться только на ее поддержку», – факт, изложенный в книге известных историков, говорит о том, что колониальный аппарат не в полной мере владеет информацией о политическом состоянии колонизируемого народа, далее излагается мысль: «Обязательным условием осуществления данного плана явилось соблюдение требования о посылке аманатов в знак подданства»2.
Уважаемые историки не совсем верно акцентируют свое внимание в данном случае на нежелании Аблая связывать себе руки институтом аманатства. На самом деле, умный Аблай четко представлял сложность осуществления подобного плана. Сложно было взойти на престол управления Средним жузом только с помощью

1 Казахско-русские отношения в XVI-XVIII веках (сборник документов и материалов) изд. АН КазССР Алма-Ата, 1961, стр 607; Аргынбаев Х., Муканов М., Востров В. Қазақ шежіресі хақында (құрас: Ә. Пірманов) – Алматы: Атамұра, 2000, 252 бет.
2 Сулейменов Р.Б., Моисеев В.А. Из истории Казахстана XVIII века (о внешней и внутренней политике Аблая), – Алма-Ата: Наука. 1988, стр.9
русской колониальной администрации. Дальновидный политик Аблай говорит, что «без согласия дяди своего Абулмамет-хана, коего-де он себе вместо отца почитает, поступить на то собою и им на то никакого ответа учинить не может»3.

Как известно, Аблай обладал многочисленным потомством и в их числе имел 30 сыновей, институт аманатства широко практиковался не только в среде кочевых народов, этот механизм косвенного управления над непокорными кочевниками применялся и китайскими правящими династиями с древних времен. При случая положительного решения вопроса, возможно, Аблай не преминул бы воспользоваться услугой одного из многочисленных отпрысков, но основная причина отказа от предложения копониальной администраций была в другом – в структуре организаций, доминировании одних родов над другими, потестарном характере родовых взаимоотношений. Более детальное изучение обстоятельств социополитического положения степи, приводит чиновников к мысли, что центром притяжения степной власти являются исторически сложившаяся линия династии, основанная великими правителями, последним ярким представителем которой был знаменитый Тауке хан. Законные права правящего дома на данный момент представлял Абулмамбет, внук Тауке хана, опиравшийся на поддержку доминирующего рода Бес–Мейрам (Куандык, Суюндик, Бегендик, Шегендик, Болаткожа), в иереархической системе родов Среднего жуза. Так же его кандидатуру поддержал уак-кереевский родовой альянс4.
Путь Аблая, овладеть чувствами и умами Бес–Мейрамовцев был долгий и нелегкий. Его влияние, распространенное на роды Атыгай и Караул, было недостаточным фактором для восхождения к олимпу власти и к овладению символом казахского престола и преемственности правящей династии – городом Туркестаном и величайшей святыней мавзолеем Ходжи Ахмеда Ясави5. Главным камнем преткновения стало неоднозначное отношение к нему сильного, могущественного и влиятельного рода Бес–Мейрам, традиционно поддерживающего политическую власть ханов, ведущих свое происхождения от великих Есима, Салкам Жангира и Тауке.
С одной стороны знатнейший род, история которого уходит в глубокую древность, если согласится с мнением некоторых ученых, утверждающих, что «басмылы», или «басими» ничто иное как Бес–Мейрам (Пять–Мейрамов). Важным аргументом этой идеи является не только созвучие имен, но совпадение количества родовых единиц, обьединенных в союз «пяти», о котором повествуют китайские источники, и с другой стороны человек, появившийся из ниоткуда. Его «история» о гибели ханской семьи и чудесном спасении одного отпрыска благодаря умелым действиям безизвестного раба не убедила взыскательную верхушку рода, взвалившего на себя ответственность охранять генетическую чистоту правящей династии и поддерживать законную верховную власть в степи. Такое неодназначное отношение давало повод к разного рода выпадам, унижающим достоинство

3 Сулейменов Р.Б., Моисеев В.А. Из истории Казахстана XVIII века (о внешней и внутренней политике Аблая), – Алма-Ата: Наука. 1988, стр.94
4 Моисеев В. А. Джунгарское ханство и казахи (XVII-XVIII в.в) – Алма-Ата: Ғылым, 1991, стр.86-87.
5 «Но если строилось в степи здание, при этом такое величественное, что тень его отбрасывалась на Дешт-и Кипчак, то кочевник понимал-кто владеет этим зданием, тот владеет и всей землей окрест».-В книге: Юдин В.П. Центральная Азия в XIV-XVIII веках глазами востоковеда.-Алматы Дайк-Пресс, 2001-384с.+ вкв.4с.(Казахстанские востоковедные исследования),стр.305.
личности степного человека, отстранение от права на высокое происхождение и классифицирование генетическую принадлежность Аблая вне связи не только с казахской знатью, но и родовой системой казахов, более низким социолитическим положением, которое в понимании казахов того времени, выражалось в неприязненном политониме «сарт». Его сомнительная история, его появление из ниоткуда стало поводом для предьявления к нему страшного обвинения, фактически обьявления ему приговора, который означал конец политической карьеры Аблая в самом начале его жизненного пути. Перед ним выросла неприступная стена, разрушить которую обычному человеку не представлялось возможным.
Призвание великого человека в преодолении преграды, различных обстоятельств, освобождении от стереотипов, утверждении личностных ценностей. Отсутствие страха и комплекса неполноценности, целеустремленность физическая сила и мощный интеллектуальный потенциал помогли Аблаю подняться на самую вершину казахской социополитической пирамиды.
В это неспокойное время на авансцену кочевого общества выдвигаются те, в ком не дремлют импульсы воина, кто отверг умиротворенность спокойной жизни, не потерял вкус к острым ощущениям, сохранил пристрастие к авантюрам, оседлал коня отваги, взял в руки копье доблести, обладает всеми приемами искусства боя и наделен волей к победе. Однако все эти рыцарские качества недостаточны, чтобы обрести признание единоличного лидера. Вождь, прежде всего, должен обладать высоким интеллектом. Аблай был наделен особым божественным даром – в нем сочетались безудержная воинская доблесть и харизма удачливого лидера – творца, любое дело, предпринятое им, приносило успех6. В конечном счете, эти великолепные лидерские качества отмели инсинуации, выдвинутые в отношении его имени.
Сложное драматическое противостояние Бес–Мейрамовцев и Аблая закончилось признанием величия и достоинств обеих сторон, сложилась обоюдная комплиментарность в их отношениях друг с другом. Представители Бес–Мейрама оценили отвагу, личную доблесть, организаторские способности, предприимчивость и силу интеллекта Аблая. Полной реабилитацией и признанием стал факт его возведения в 1771 году на престол. Он обрел статус хана не только вследствие благородства происхождения, а именно благодаря огромным заслугам перед казахской нацией. Следует сказать, в его политической судьбе немаловажную роль сыграли представители Бес–Мейрама. В словесном портрете Бес–Мейрамовцев, изложенном Аблаем, развертывается перед нами величие и непокорность духа рода, мощный потенциал которого кроется не только в его численности, но прежде всего в импульсивном поведении личностей, которыми бог щедро одарил этот род. Аблай, не скрывая своего восхищения, говорит что, если не брать во внимание «один недостаток» Бес–Мейрамовцев – им не удалось явить миру нового пророка и мессию, то это очень способный и талантливый род, среди которого есть великие личности разного калибра. Среди них вы встретите и ораторов с соловьиным голосом и неукротимых героев. Батыры известны своей непревзойденной храбростью, а шешены (ораторы) удивительным красноречием. Каракисеки подобно наваждению вселяют

6 «Кроме того, что его Аблая, против других почитают токмо за лутчаго, потому что он проворнее и в добычах признается за щастливого». – В книге: Казахско-русские отношения в XVI-XVIII веках (сборник документов и материалов) изд. АН КазССР Алма-Ата, 1961,стр.607.
мистический страх. Многолюдный, неисчислимый род, разве что столько «черных червей» найдется на земле. Он способен напугать любого. Нет в мире смельчака, кто бы дерзнул встать на пути Каракисеков, говорит Аблай. А к Куандыку лучше не подходить, предупреждает он, его грозный окрик может урезонить любого строптивца. Он не потерпит посягательства на свою значимость и знатность. Вот и Суюндик, который может проглотить верблюда и будет сидеть, будто ни росинки во рту не было. Так со своей жертвой расправляется разве что «жылым курт», (червь) не оставляющий и следа от своей жертвы. «Мейраму дай камчу (нагайку), и пусть он вершит справедливый суд!» – Заключает Аблай хан7.

* * *

Знаменитый А.И. Левшин в своей книге признается о сложности историко–генеалогической проблемы казахских родов и ограничивается лишь общими сведениями: «Роды поколения аргинского суть: каракисяк, каравулкисяк, чарджитим, джанджар, чакчак, дюртавул, атыгай, алтай, тебич, табаклы, борчи, карпак, басантиен, агышкалкаман, канджигали, козюган, кукшал»8.
Как видно, историк не только допустил огрехи в транскрипции названии9, но и совершил ошибку в патримониальной системе, не выдержал принцип таксономии, то есть поставил в один ряд старших и младших членов родов. В настоящее время многие исследователи склоняются к мысли, что Аргыны подразделяются на две крупные группы: Бес–Мейрам (Куандык, Суюндик, Бегендик, Шегендик, Болаткожа) и Жети–Момын (Атыгай, Караул, Канжыгалы, Тобыкты, Шакшак, Сарыжетим, Басентин)10.
В статье мы ограничились рамками истории рода Алтай и углубление в глубокую древность и отдельные детали не позволяет обьем статьи, но мы посчитали, что если достаточны будут наши знания и усилия, то следует представит общую родовую картину. Невозможно представить частное без общего исторического контекста, понять собственные истоки происхождения – без углубления в генеалогию общих тюрских предков.
Происхождение аргынов впервые в нашей истории в совершенно новом ракурсе было представлено широкой публике в Казахской Советской энциклопедии: в статье «Аргын»11 выдвигалась идея о прямой генетической связи древних гуннов и аргынов. В периодических изданиях эта статья вызвала бурю негодования, не всем понравилась такая параллель. Великие гунны – сотрясатели мира, властители народов, влиявшие на судьбы империи и безмятежные аргыны, которые сегодня живут бок о бок с другими представителями родовой структуры казахов. Их тесная связь для опонентов была совершенно неприемлимой. Некоторые представители славных казахских родов эту весть восприняли как личное оскорбление. Именно казахская ментальность не могла допустить, как им

7 Мәшһүр-Жүсіп Көпейұлы. Шығармалары. 6 том. Павлодар «Эко» ҒӨФ,-2005 ж., 50-71 беттер.
8 Левшин А.И. Описание киргиз-казачьих, или киргиз-кайсацких, орд и степей (под общей редакцией академика М.К.Козыбаева).- Алматы, «Санат», 1996.-656стр.
9 В русских источниках нередко встречаются искажения в названии родов, так в одном документе мы видим вместо «Алтайский»-«Актайский». – В книге: Казахско-русские отношения в XVI-XVIII веках (сборник документов и материалов) изд. АН КазССР Алма-Ата, 1961,стр 148.
10 Аргынбаев Х., Муканов М., Востров В. Қазақ шежіресі хақында (құрас: Ә. Пірманов) – Алматы: Атамұра, 2000, стр 151-176;
11 Қазақ Совет энциклопедиясы, Алматы, 1972, стр.450-451.
казалось, возвышение одних и ущемление других.
Заслуженный ученый, академик А. Маргулан в своей книге12 представил огромный фактический материал, где гунские традиции, обряды, военное дело органично восприняты казахами, особенно это влияние, точнее, диалектическое воплощение отражено в эпосе, сказках, легендах, фольклорном наследии казахов. Именно не глубокое знание языка и традиции тюрков, в особенности генеалогии не позволило выдающимся ученым как А. Н. Бернштам, В. В. Бартольд, К. А. Иностранцев, Н. Я. Бичурин, Г. Е. Грум-Гржимайло, С. П. Толстов, и др. более тесно связать историю гуннов с современными тюркскими народами. В этой плеяде выдающихся ученых труды и концепция В. В. Радлова занимают особое место. Его тщательное изучение тюркских языков и фольклора укрепило взгляды исследователя, что современные тюрки и гунны – генетически близкие народы.
До сих пор идут бурные споры по поводу этнонимов «гунн», «арғын». Есть самые разные точки зрения, которые толкуют этимологию этих слов. К сожалению, языковые материалы в основном представлены в китайской транскрипции и любая попытка их связать с современным лексическим фондом тюркских языков, вызывает бурную реакцию, иногда очевидный факт становится предметом ожесточенного спора.
Мы тоже со своей стороны попытались выразить свой взгляд на этимологию слова «гунн» и «арғын». Компонент «ар» часто встречается в тюрко–монгольских этнонимических названиях. Например, «булгар», «болгар», «малкар», «балкар», «татар», «хазар», «мадьяр», «джунгар», «борунгар», «кангар» (вариант казахского этнонима «қаңлы»), шумер. В шумерском вопросе главный предмет споров – проблема генезиса этого древнейшего народа. Как бы ни было неприятно для историков, настроенных против тюркских следов в их происхождении, однако в этнониме «шумер» не трудно увидеть древнетюркский компонент «ар», который отражен в фонетической форме «ер». Есть широко распространенные казахские имена «Арай», «Еркін», термины, топонимы, «Арыс», «Ару» и др. Древнегунское, древнетюркское «ар» – «человек», «ер» – «мужчина», «күн» – «солнце», «Арғын» – «человек – солнце» («Еркін»-фонетический вариант), «Арай»-«человек-луна», «джунгар»-западный человек, «борунгар»-восточный человек (или правое и левое крыло), «Ай», «Күн», «Жұлдыз» для времен древнего Огуз-хана типичны! («Төл буаз болды. Күндерден күндер өтіп, түндерден түндер өтіп, босанып үш ер бала туды. Біріншісіне Күн, екіншісіне Ай, үшіншісіне Жұлдыз деп ат қойды)13. Кстати, «Еркін» очень точно передает образ «человека солнца» и в современном казахском языке выражает понятие «свободный человек». Не может человек, который носит такое громкое имя, не быть свободным.
Концепция имени отражена и в родовой тамге аргынов: «круг» – «солнце». В данном случае мы имеем два круга. Один круг (одно колесо) – постоянное возвращение к исходной точке, то есть к истокам, два круга (два колеса) – постоянное движение вперед. Здесь уместно обратить внимание на конфигурацию знака вечности – между собой соединенные два кольца. Движение, не наполненное содержанием, – это тоже, что колесо, которое крутится на месте.

12 Марғұлан Әлкей. Ежелгі жыр, аңыздар: Ғылыми-зерттеу мақалалар. Құраст. Р.Бердібаев – Алматы: Жазушы, 1985 бет, портр.
13 «Когда прошли долгие дни и ночи, у уроженицы подошел срок. Она родила троих сыновей. Первого ребенка нарекли «Кун» («Солнце»), второго-«Ай» («Луна»), а третий получил имя «Жулдыз» («Звезда»). – В книге «Огыз-наме», «Мұхаббат-наме». Алматы: Ғылым, 1986-38 бет.
Человеческая жизнь – путь к достижению цели. Если графически представит три временных понятия: прошлое, настоящее, будущее, наиболее точным зримым отображением будет круг, вернее, три круга. Если рассматривать вопрос в этой плоскости, то мы имеем два круга. Отсутствие в этой графической синтагме одного звена, наводит нас на мысль о незавершенности композиционной цельности. В этой логической линии не трудно представить дискурсивную конструкцию, которая по счету является третьей. В ней сконцентрирована основная концепция предыдущих звеньев, она выражает завершенность первопричины и неразрывность целого. Третий круг – в нашем воображении, мы его подразумеваем, он присутствует в нас. Без этого «присутствия» нет логического продолжения, движения вперед. Оно является главной линией нашего этногенетического поведения – вечное стремление к будущему. Неразрывная связь прошлого, настоящего, будущего – вот ключ, отпирающий двери неизведанного, бесконечного времени и необъятного пространства, вечной Вселенной. Непрерывная связь поколений – главная линия человеческого бытия, наполняющая его жизнь содержанием.
Символика круга14 лучше всего характеризует неразрывность родственных уз. Знак с особым значением, некий ребус, с первого взгляда, смысл которого трудно разгадать, нужны усилия ума и способности аналитического мышления, чтобы увидеть затаенный смысл. В нем сконцентрирована концептуальное мышление и жизненное кредо кочевника – преемственность поколении – важнейшее условие духовно-практического бытия человека в истории. Знак, пришедший из глубокой древности, призывает к сохранению главной человеческой ценности – родственных связей. Человечество, двигаясь вперед, нередко совершает круговые движения, как бы возвращаясь к своим истокам15. Именно изменение модуляции действия, в данном случае отход назад, который приводит к некоторой потере времени, в будущем сообщает мощные импульсы для ускоренного движения вперед, к достижению цели. Но что нас влечет вперед?! И человек и род не могут оставаться в узких рамках очерченного круга. И человек и род раздвигают пространство, чтобы достичь совершенства. Без познания, углубления в себя движение вперед невозможно. И человеку и роду нужны постоянные контакты, чтобы не быть запертым в себе, не замкнуться в себе. Контакты не только с внешним миром, но и с самим собой. Замкнуться – значит прекратить движение, умереть. Цикл (греч. Kyklos, буквально колесо) – постоянное возвращение к исходной точке движения. Круг – это не только завершение цикла, но это и колесо – устройство, которое изобретено кочевниками для ускоренного движения. Наши предки оставили нам два круга (два колеса) – символ непрерывного движения вперед. Красноречивый знак, утверждающий, что жизнь – это движение. Цивилизация требовала постоянного движения, без нее она просто умирала16. Вся удача и комфорт кочевника, его реально ощутимое превосходство,
успех, жизнь, благосостояние, защищенность, держались на чудесном свойстве колеса – крутится, покорять расстояния17.

14 Примечательно, этот символ внушительных размеров выбит на одной скале рядом с пещерой, где захоронены останки индейских вождей в Америке. Для одного племени круги ассоциируются с «глазами предков», для другого – «красное солнце».
15 «Во всех человеческих делах достойны изучения истоки», – Ренан, Жозеф, Эрнест (1823-1892), французский философ, историк религии.
16 «Цивилизация держится на том, чего она требует от людей, а не на том, чем она их снабжает». – В книге: Сент-Экзюпери А. де. Военные записки. 1939-1944. Прогресс, 1986, стр.193.
17 Многие ученые происхождение Алунов, или Аргунов, Басмылов, бо-ма связывают с гаогюйскими племенами, которых китайские летописцы называют «двухколесными».
* * *

Каждый род стремился больше людей привлечь на свою сторону извне, и сохранить собственный численный потенциал, чем количественно больше это сообщество, тем оно могущественнее. Все члены служат целям усиления авторитета рода, стараются обеспечить его процветание. Этот процесс увеличения количественного потенциала связан не только собственными возможностями, но и практикой широкого вовлечения в демографическую орбиту рода, если воспользоваться специальными терминами, «блуждающих космических тел». Людской ресурс был стратегически важным аспектом усиления и процветания рода. В степи существовала особая межродовая конкуренция – каждое сообщество старалось привлечь на свою сторону людей, оказавшихся вне своей этнической среды. Материнское нутро родовой общины жадно поглощало человеческий материал, «переплавляло», «отливало» в свою собственную этногенетическую форму, наделяло «родосущностными» свойствами мышления. Обычай «усыновления» сирот, оставленных детей, пленных, беженцев, тех, кто в силу разных обстоятельств был оторван от своих корней, широко практиковался в родо-племенной среде. Так в суровых условиях постоянных войн, внешней угрозы и внутренней нестабильности каждый род укреплял свой численный потенциал, не только за счет внутреннего демографического резерва, но и черпал новые силы с внешних источников. А численное преимущество являлось важнейшим фактором усиления рода и продвижения его позиции.
Из представленных сведений о численности казахских родов, донесенные манжурскими шпионами в императорский двор Цинской династии, можно почерпнуть информацию о статистическом состоянии и численного соотношения родов Среднего жуза в 18 веке: «Четыреста человек из рода Таракты возглавляет Наймантай батыр. Тысяча человек из рода Канджигали возглавляет Богенбай батыр. Две тысячи человек из рода Каракисек возглавляет Казыбек би. Три тысячи человек из рода Алтай возглавляет Нияз батыр. Тысячи человек из рода Атыгай возглавляет Жапак батыр. Две тысячи человек из рода Караул возглавляет Иткара батыр…»18
Как видно, в статистическом сегменте родовой структуры казахов Среднего жуза алтайцы играли ведущую роль, а в определении критерия статусности численное преимущество имело важнейшее значение.
Традиционные шежиреши выполняли очень важную роль в «укреплении и оздоровлении кости» рода, они выступали в качестве «сынықшы» – «собирателей сломанной, раздробленной кости». Они умело вплетали в канву родовой структуры новые нити, скрепляли родственные связи, каждому приемному члену, находили нишу в династиной схеме. Этот акт инициации, вхождения в род, обретения чувства братства и обращение в сыновей одного отца, носили особый таинственный и убедительный характер. Новые родственники «братства» становились действительными членами родового сообщества, «снабженные историей», в которую все верили в том числе, те кто был непосредственным носителем этой легенды. Так они заполняли «белые пятна» в генеалогической схеме, занимали места, некогда без вести пропавших, детей, угнанных в плен или «воскрешали» умерших, в чью смерть родственники не верили. Традиционные

18 Қазақстан тарихына байланысты манжұр тілді кейбір мұрағат құжаттары мен жазба деректемелері: – Алматы: 2008, 15 бет.
шежиреши очень тонко чувствовали хрупкость вновь вплетенных нитей, скрепляющие родственные отношения и демонстрировали максимально деликатное и бережное отношение. К сожалению, современные издатели шежире вселили чувство отчужденности к некоторым представителям родовой общины, своими неумелыми действиями разорвали связи, некогда объединявшие людей в одну родовую семью.
В настоящей книге мы пытались преодолеть многие недостатки предыдущих издании, однако, надо признать о существовании центробежных сил и в традиционной родовой структуре – «приемные дети», некогда ощущавшие себя составной частью одного рода, сегодня в поисках и обретениях прошлых связей и новых устремлений предъявляют претензии на новый статус. И этот необратимый процесс привносит определенный диссонанс во взаимоотношения людей, наносит ощутимый урон традиционным отношениям, некогда скрепленным родственными связями. Однако, подобный фактор не способен поколебать основу традиционного родового миропорядка, созданный усилиями многих поколении.
Мощь генеалогического дерева покоится на внутренней силе. Это благодатная биофизическая среда, где ежеминутно, ежечасно, ежедневно происходит акт сотворения жизни, обновления, акт передачи генетической информации. На место старых веток, произрастают молодые побеги, так старики уступают место молодым. Под сенью родовой, семейной кроны увековечивается память об умерших предках и знаменуется преемственность поколении.

* * *

Алтай относится к категории особых героев. Он – прародитель, ставший общим предком большого рода, его деяния и подвиги стали примером для потомков. Подобно известным тюркским эпическим героям и легендарным предкам дома Ашина, получившими от Неба божественный дар управлять не только народами, но и погодой, обладавшими исключительными качествами воздействовать на процессы природы, наш прародитель устанавливает непосредственный контакт с природой19. Его способность предугадать скрытые коллизии природных процессов, заблаговременно предупредить о надвигающейся стихии, ставить точные прогнозы, говорит о его генетической связи с древними мифическими и реальными героями тюркской мифологии и истории. Они обладали властью над природными стихиями: «наводить ветры и дожди», «вызывать мороз или жару» и т. п.20 Алтай положил начало не только физическому возрождению благородной родовой линии своих предков, но и вселил в потомков невероятную волю и жизненную энергию, которые продолжают побуждать к действию и благим деяниям достойных наследников.
Аппеляция к имени известных людей было главным обоснованием

19 Мәшһүр-Жүсіп Көпейұлы. Шығармалары. 9 том. Павлодар, 2006 ж., 236-240 беттер.
20 «Вожди могли выполнять функции «привилегированных посредников» между своими соплеменниками и сверхъестественными силами именно потому, что их предки являлись главными действующими лицами ранней мифической истории данного потестарного организма. «Прямая связь между сферой сакрального и сферой власти реализуется в ритуальном господстве вождей над природой, т.е. над «жизненными силами» и материальными объектами (например, вождь выступает в роли вызывателя дождя). Как раз такое господство служит объяснением и оправданием их власти над людьми».- В книге: Сагалаев А.М., Октябрьская И.В. «Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Знак и ритуал»-Новосибирск: Наука.Сиб.отделение, 1990 – стр.69-70.
древности и знатности фамилии, клана. В этом отношении алтайцы воспринимали традиционный эталон, который служил для выверения личностных качеств, самооценки и сопоставления характеров и действии, свойственных членам их клана. Личность, положившая начало новой династии, с именем которого связан этногенез рода, всегда был и оставался знаком высокой гордости и индикатором особой принадлежности. Самоопределяющим фактором для них были характерные свойства, унаследованные от прародителя: отвага и смелость, целеустремленность и ответственность, широта души и нетерпимость к мелкой расчетливости, отзывчивость и готовность оказать помощь людям в любую минуту. Самостоятельность и стремление все делать своими руками. Однако перечень одних положительных качеств не способствует формированию идеального образа лидера. Излишняя смелость и отвага приводят к неосторожности и опрометчивости. Целеустремленность и ответственность, казалось бы, настолько положительные свойства человеческого характера, которые не подлежат обсуждению – первое организует личность, второе укрепляет доверие, однако, и над этими благородными качествами висит тень несовершенства. Целеустремленность и ответственность требует огромной концентрации человеческой энергии, эмоционального напряжения, чрезмерная самоотдача приводит к психологической уязвимости. В данном случае обидчивость становится доминантной чертой характера, которая в свою очередь ведет к замкнутости и резкости. Несомненно, рыцарские качества – широта души и нетерпимость к мелкой расчетливости – возносят личность на высоту, однако для индивида они могут обойтись слишком дорого. Нередко расчетливые типы пользуются бескорыстием добрых людей, нанося им большой вред. Отзывчивость и готовность оказать помощь другим создает впечатление слабости души, ощущение навязчивости, и нередко вызывает пренебрежение. Мягкость и слабость характера – благодатная почва для сорняков недобрых намерений, произрастающих при благоприятных условиях.
Самостоятельность и стремление все делать своими руками происходит от любви к труду и желания преодолевать трудности. Если трудолюбие может быть приобретенным качеством или результатом воспитания семьи, среды, самовоспитания, выполнением требования окружающих, то подверженность к испытаниям или риску является унаследованным качеством генетического уровня. Однозначно, алтайцы не вписались бы в заявленный стандарт французского мыслителя Мишеля Монтеня, который в известном труде «Опыты» выразил свои предпочтения следующим образом: «…Я люблю натуры умеренные и средние во всех отношениях. Чрезмерность в чем бы то ни было, даже в том, что есть благо, если не оскорбляет меня, то во всяком случае, удивляет, и я затрудняюсь, каким бы именем ее окрестить…»
В попытке создать типологию характера одного рода нас ожидают непреодолимые сложности. Первое – это выявить неуловимые индивидуальные черты характера, присущие только данному субъекту. Второе – каждый социум испытывает разноуровневый степень влияния, связанный с историческими и общественными условиями, которые в какой-то мере нивелируют индивидуальные черты. А также общество дает морально–этические установления, требует дисциплинированности, то есть выполнения определенных норм поведения, существуют общие устремления, идеалы. И все-таки некоторые черты характера, которые более типичны и создают фоновой признак его индивидуальности, можно обозначить, выделить из общей линии поведения общества. В характере алтайцев доминируют качества: чрезмерная обидчивость, резкость и нетерпение к мелкому прагматизму, а также подверженность к риску и в то же время стремление к достижению цели.
Известные личности являются носителями ярких черт родовой ментальности. Жумабек Ахметулы Ташенов показал блестящий пример несгибаемости духа, проявил беспрецедентную отвагу в самый критический момент казахской истории, когда Н. С. Хрущев волевым решением пытался отсечь северные области Казахстана в пользу Российской Федерации. Он, рыцарь бесконечной отваги, отверг вечный постулат – «один в поле не воин». Он, обладавший даром проницательности, четко осознавал, что вся историческая ответственность защиты чести и долга выпала на его долю, судьба выбрала его, остро переживающего чувство долга перед казахской нацией. Он осознавал трагическое положение своего народа, вследствие нескольких волн геноцида, лишившегося многих своих достойных героев. Его известные слова, брошенные в лицо самонадеянного беспредельщика Н. С. Хрущева: «Если будут попраны честь и интересы казахов, то это произойдет через мой труп!» Это – беспрецедентный акт самопожертвования во имя великой национальной идеи. Он, сросшийся со своим главным оружием – отвагой, не был слепым героем, который совершает подвиги ради престижа и славы, его личность наделена природой особым свойством – дихотомией: в нем сидит храбрый воин и мудрый полководец21. И от взаимодействия этих двух начал зависит возможность преодоления большой опасности. Органический синтез двух сгустков энергии концентрирует мощную силу, перед которой противнику невозможно выстоять. Он продумывал все, выбирал четко выстроенную стратегию обороны и нападения. Он осознавал, что исход боя зависит, прежде всего, от воли единственного воина, единственного полководца, которых он представлял в одном лице. Во имя достижения цели он не имел права на ошибку, просто как герой не должен был пасть на поле брани, а выстоять, как полководец. Довести дело до победного конца ценою риска жизни, ценой потери жизненных достижений, ценой намеренного забвения, он совершил свой ратный, гражданский подвиг. Если кто-либо может гордиться своим происхождением, если кто-либо может быть достойным великих имен Алаш, Казах, то без сомнения, это Жумабек Ахметулы Ташенов.
В последнее время российские историки, писатели, энтузиасты все чаще говорят о роли русских завоевании как о благе, которое местное население должно воспринимать как манну небесную. Ни один факт истребления, уничтожения «инородцев» не фигурирует в их теоретических выкладках, художественно–публистических опусах. Авторы, не вдаваясь в подробности методического уничтожения нерусского населения имперской машиной, пытаются втолковать читателям о великой мессианской и цивилизаторской роли русского православного народа. Якобы проникновения русских колонизаторов на новые территории не сопровождалось насилием, прямым вторжением, грубым захватом, все совершалось с согласия и добровольного признания приоритета власти державного

21 Многие биографы, исследователи его жизни и деятельности часто употребляют выражение: «көзсіз батыр»-«слепой герой»(«бесстрашный герой»), с чем мы совершенно не согласны. Он больше всех осознавал опасность нависшей угрозы и трагичность ее последствии. Он поэтому не мог позволить себе действовать необдуманно. Его главное достоинство – он все видел и предвидел, обладал всевидящим оком, его беспрецедентный героизм в великой силе духа.
народа. И даже нами горячо любимый и «любящий» нас Л. Н. Гумилев утверждал о существовании некой любви между народами, что, в его понимании, называется «комплиментарностью»: «Когда складывается обоюдная комплиментарность, получается благоприятное сочетание, народы уживаются друг с другом и могут объединится в единое государство. Например, Российское государство сложилось на такой огромной территории именно благодаря тому, что была обоюдная комплиментарность народов, живших на своих землях. Создание единого государства на пространстве от Балтики до Тихого океана было естественным процессом и происходило без кровопролития. У нас не было ничего, хотя бы отдаленно напоминающего историю создания США, когда индейцы-аборигены истреблялись сотнями тысяч»22.
Мы не обвиняем ученого в цинизме, видимо, он верил в благие намерения родного народа и не хотел увязывать его судьбу с порочной практикой империи. Обратимся к документам, неопровержимым фактам, которые сухим языком цифр говорят о событиях минувших лет: « 27-жылы Көкшетаудан екі жүз орыс, – бастығы команданың Минграву майор әлике шұбыртпалы деген елні шапты. Терсаққанда елу сегіз кісіні өлтіріп кетті, алған малларының хисабы жоқ.
31-жылы Көкшетаудан бес жүз орыс, – бастығы подполковник Алексей Максимович деген Саржан сұлтанның ауылын, алтай, тоқа, қаракесек, алшын, жағалбайлыны шапты. Төрт жүз елу кісіні өлтіріп, Саржан сұлтанның бір баласын алып кетіпті. Алған маллар сондайлық хисапсыз, Сарысуының бойында.
38-жылы Қараөткелден үш жүз орыс… …Алтай Сайдалы бинің елні шапты. Жиырма бір қыз, сегіз қатын, жиырма бес еркек кісіні өлтіріп кетті, сексен бір адамны ұстап алып Жыланшықның бойы Айырқұм, Аққұмнан.
38-нші жылы Жарқайыңнан бес жүз орыс Саржан сұлтанның ауылын қарпық намаш деген елні шапты; төрт жүз кісі өлтіріп, Баянды бинің өзін бас қылып жүз кісіні ұстап алып кетті, Торғайның бойы Жалдаманың қараобасынан»23.
Любое иностранное вторжение – на первом этапе: масштабное насилие, физическое устранение очагов сопротивления, военно-карательные операции с целью устрашения, усмирения местного населения, на втором – осуществление огромного количества административно – дипломатических мер для примирения и разрешения противоречии между метрополией и колонией. Выявление и подавление идеологических центров сопротивления не обходится без применения методов первого этапа колониального вторжения. Надо сказать, не существует четких границ разделяющих первое от второго. Так за все время «нахождения» в

22 Демин В.Н. Лев Гумилев. М., «Молодая гвардия», 2008 г., стр. 276.
23 «В 27 году из Кокчетава во главе с майором Минграву двести русских напали на род алике, шубартпалы. В Терсакане убили пятьдесят восемь человек, а количество угнанного скота не счесть.
В 31 году из Кокчетава пятьсот русских, начальником является Алексей Максимович, напали на аул султана Саржана, на аулы алтайцев, тока, каракисек, алшын, жагалбайлы. Убили четыреста человек, увели сына Саржана в плен. Количество угнанного скота не счесть. Все это произошло на землях близ реки Сарысу.
В 38 году из Караоткела триста русских… напали на аул бия из рода Сайдалы–Алтай. Убили двадцать одну девушку, восемь женщин, двадцать пять мужчин, увели в плен восемьдесят один человек из Айыркума, Аккума на Жыланшыкской стороне.
В 38 году из Жаркайына пятьсот русских напали на аул Султана Саржана намаш–карпыкского рода и убили четыреста человек…»
Этот перечень кровавых событии, произошедших в 19 веке в Центральном Казахстане, мы прерываем по той простой причине, что он намного превышает размер нашей статьи. – В книге: Национально-освободительная борьба казахского народа под предводительством Кенесары Касымова.- Алматы: Гылым, 1996. – стр.36-37.

составе Российской империи, против ее политики вспыхивало около 300 национально – освободительных движений, то есть по существу шла непрерывная война порабощенного народа (казахского народа – Х. Н.) против империи, против
ее колониальной политики»24.
Для колонизируемого народа потеря независимости усиливает фактор дереализации, то есть возникают ограничения возможностей для собственного пути развития. Лишение свободы и тиски зависимости приводят к трансформации привычной действительности, к тяжелым испытаниям, связанных с дискриминацией прав, унизительная жизнь с оглядкой на чужие ценности, тягостное ощущение комплекса неполноценности и второсортности. Постоянный пресс колониальной машины подавляет волю людей распоряжаться собственной судьбой и в конечном счете приводит некоторых из них к отречению от основ своей реальности и культуры. Масштабный процесс ассимиляции порождает новый тип людей, свободных от своих самобытных ценностей, которые легко интегрируются в новое сообщество. Эта масса, оказавшаяся вне связи со своей этнической средой, ограничивает себя проявлением обычных инстинктов адаптации и выживания в той реальности, в которой она оказалась. Эти легкоуправляемые люди – «идеальный продукт», выработанный колониальной системой, становится орудием дальнейшего усиления ее позиции.
Во время тотального подавления духовной воли народа и общего упадка национальной идей пришел обычный человек, во внешних проявлениях которого тоталитарная система не разглядела угрозу своим устоям. Внутренние силы этноса сохраняют устойчивые импульсы самосохранения. Этнический организм также как животный и растительный мир прибегает к способу естественной защиты –мимикрии. Он – неординарный индивидуум, по задумке природы «прячет» внутри себя энергию внутреннего возрождения, что греки обозначали словом «палингенесия». Наступит время, скрытая мощная энергетическая волна выведет этнос на новые горизонты развития. Он, – невысокогороста, – не должен выделяться среди своего окружения – принцип защиты и охранения жизни«носителя судьбы или идей». Все, кто его знал, выделяют его две отличительные черты – смелость и дисциплинированность, именно они станут решающими факторами в претворении глобальной программы, заложенной в нем самой природой.
Когда читаешь биографические заметки об Ильясе Есенберлине, все в один голос заявляют о факторе его неожиданного появления на литературной арене: «Ильяс Есенберлин столь стремительно и так лихо вырвался из толпы словно ураганный «кулагер» Ахан сере» (Азильхан Нуршайхов); « …Никому ранее неизвестный, малоприметный среди литературных асов один скромный седой человек – прославленный позже И. Есенберлин…» (Мухтар Магауин); «Только казахские советские писатели не поняли И. Есенберлина. Точнее не простили ему его литературную удачу. Славу. Читательскую признательность» (Кабдеш Жумадилов); «Роман Ильяса «Хан Кене» имел эффект грома сред бела дня, молнии в темном небе.… Не было ни разу такого случая, когда за один год автор становится легендарной личностью» (Бекежан Тлегенов)25.

24 Есенберлин И. Сокровенное: Мысли. Изречения. Воспоминания. – Составитель Козыкорпеш Есенберлин. Алматы: Фонд им. И. Есенберлина, 2001, стр.162.
25 Есенберлин И. Сокровенное: Мысли. Изречения. Воспоминания. – Составитель Козыкорпеш Есенберлин. Алматы: Фонд им. И. Есенберлина, 2001, стр. 131-160.

Когда многие оказались заложниками идеологии и воспевали достижения развитого социализма и светлые идеи коммунизма, вооружившись мнимым методом соцреализма, пробивали себе место под солнцем, каждый был занят обустройством личного благополучия и
тещил свое самолюбие титулами, подачками от всемогущей партии, неожиданно появился человек, который разрушил стереотипы, представления. Он раздвинул горизонты казахского мира. Лучи славы, освещавшие головы авторов «объемистых шедевров», вдруг бесследно исчезли. Он принес новое видение. Новый угол освещения в корне изменил перспективу зрительного восприятия – так называемые классики исчезли, остались их уродливые тени, как в притче Платона о пещере. Одни материальные тела испускают свет, другие нет, как говорят специалисты. То, что не имело основы, материи растворилось – высветилась монументальность и величественность фигуры Ильяса Есенберлина.
Он возродил казахский дух, вывел из оцепенения потомков великих кочевников, впавших в историческое беспамятство.
Его трилогия «Кочевники» – идея вечной борьбы, пронизывающее все повествование, призыв к поиску смысла своей истории. Осознать значимость национальной идеи и самобытности – найти свой стержень, который поднимает с колен народ, оказавшийся под влиянием чужой воли.
Осознание зависимости подвигло новое поколение к поиску путей обретения независимости.
* * *

Сегодня шаг истории убыстряется и, кажется, прошлое не успевает за будущим. Оно, не в состоянии выдержать такой интенсивной гонки, не имея возможности сократить расстояние, которое увеличивается с каждым днем, все больше отстает. На самом деле, это движение вперед – всего лишь иллюзия. От прошлого не убежать. Оно нас поджидает впереди и невозможно пройти мимо, ускользнуть от нее, обойти ее. И этот багаж, брошенный на полпути, терпеливо ждет своего часа, когда за ним вернется путник, осознавший, что его дальнейшее путешествие невозможно без этих жизненно важных запасов.
Человек опираясь на прошлое, рассеивает туман неопределенности будущего. Именно в тесной связи со своей историей, самобытной национальной особенностью человек познает окружающий мир и определяет свое место в нем. В бесконечных опытах самопознания, погружения в себя заложены основы устойчивости жизни в стремительно меняющемся мире.
Образ смутного, ускользающего прошлого возвращается к нам сквозь череду бесконечных
имен, которые передавались из поколения в поколение, и сегодня обретают реальные черты. Вереница имен, скрепленная общей связью, движется по волнам времени, перетекает из прошлого
в настоящее и готовится вступить в будущее. Эти имена, пришедшие из глубин веков, с обозримой истории, рожденные сегодня, стоят рядом, подтверждая реальность и надежность родственных отношении.
Кочевники покоряли не только пространство, очеловечивая его своим присутствием, но и проникали в тайну бесконечной несоизмеримости Времени. Казах–номад получил от Неба особый мандат – «заселить» Время26. «Очеловечить» Время – объединить преходящее и вечное перспективу целостной человеческой жизни. Время – реальность, оно существует27. Быстротечность людской жизни и безмерное космическое время в феномене шежире обретает реальное воплощение и непреходящую значимость. Шежире – особая философия, которая дорога каждому казаху.