курьезные случаи и анекдотические ситуации, имевшие
место в повседневной жизни знаменитых философов с представлением их мысли о главном.
Скомпоновал исторический материал и аранжировал его (в смысле, придал ему современный апельсиновый привкус) временный поверенный по философским делам Жан-Клод ван Мук.
…надо стараться найти ту скрытую точку, где житейский анекдот и афоризм мысли сливаются воедино — подобно смыслу, который с одной стороны есть атрибут жизненных си¬туаций, а с другой — содержание мыслимых предложений… Смысл появляется и разыгрыва¬ется на поверхности… Философ теперь не пещерное существо и не платоновская душа-птица, а плоское животное поверхности — клоп или блоха.
Жиль ДЕЛЕЗ
ФАЛЕС (625 г.-547 г. до н.э.)
Решив доказать своим согражданам, что мудрец при желании может разбогатеть, Фалес сделал определенные астрономические вычисления и установил, что в ближайший сезон ожидается богатый урожай оливок. Скупив заранее все местные маслодавильни после сбора плодов он заработал большие деньги. Фалес однажды сказал, что смерть ничем не отличается от жизни. «Так почему же, — спросил кто-то, — ты не умираешь?». «А потому, что разницы никакой» — ответил он. Наблюдая как-то за звездами и глядя вверх, Фалес упал в колодец. Остроумная служанка, сопровождавшая его, подняла Фалеса на смех, шутливо заметив: «он, мол, хочет быть знатоком астрономии, а того, что под ногами не замечает».
Фалес серьезно о главном:
С исчезновением Земли пришло бы в смешение все мироздание, так и в доме: вместе с пищей исчезнет и огонь очага, и сам очаг, и чаши, и угощение, и гостеприимство, и все, что есть между людьми общего и человеческого.
ГЕРАКЛИТ (ок. 535- ок. 475 гг. до. н.э.)
Всякий раз Гераклит, выходя на люди, принимался рыдать, испытывая жалость к жизни смертных и печаль по поводу будущей ги¬бели Вселенной. Настолько Гераклит возненавидел своих соотечественников пос¬ле того, как они выслали из страны его лучшего друга, что он стал считать их достойными того, чтобы всех их казнили. Прекратив заниматься политикой, Гераклит целыми днями играл с детворой в астрагалы, по нашему в асыки, а чиновникам, которые однажды подошли к нему в это время с просьбой разработать для страны очередной пакет законов, он ответил: «Чего, придурки, уставились? По мне лучше такое занятие, чем ваша грязная поли¬тика». Некие иностранные туристы, оказавшись в Эфесе, решили посетить Гераклита, о котором повсюду шла молва как о самом крутом философе Древней Греции, И когда они увидели его убогое, ветхое жилище и Гераклита, греющегося у полуразвалившейся печки, они, мягко говоря, растерялись. Но Гераклит гостеприимно стал приглашать их к себе домой, подбадривая их словами: «И здесь живут боги». Когда Гераклит заболел водянкой, он попросил врачей вывести накопившуюся жидкость из его организма, на что те ответили отказом, по-видимому традиционно сославшись на бессилие медицинской науки. Тогда он лег на солнцепек, облепил себя навозом в надежде, что теплый навоз начнет впитывать в себя избыток жидкости. Но потер-пев неудачу в этом деле, Гераклит умер 60-ти лет от роду.
Гераклит серьезно о главном:
Бессмертные смертны, смертные бессмертны, одни живут за счет смерти других, за счет жизни других умирают.
ДЕМОКРИТ (460-360 гг. до н.э.)
Абдера, родной город Демокрита, пользовался славой такого на¬селенного пункта, в котором сплошь и рядом жили и трудились нес¬колько недалекие и простодушные люди (сродни жителям города «Глупово», чьи нравы описал в свое время Салтыков-Щедрин). Так вот, жители этого города однажды написали письмо прославленному врачу Гиппократу, где, выражая тревогу по поводу психического здоровья их соотечественника Демокрита, обращались к нему, светилу медицинской науки с просьбой приехать и заняться здоровь¬ем больного, от которого чуть ли не зависела судьба города. Гип¬пократ в своем ответном письме, выражая восхищение перед жителя¬ми Абдера, которых так взволновало состояние здоровья одного человека и называя их самым счастливым народом, пообещал им прие¬хать в самом скором времени и бесплатно вылечить Демокрита. При¬ехав в Абдеру, Гиппократ увидел Демокрита, склонившегося над внутренностями животных, который время от времени вставал, делал какие-то записи и заглядывал в книги, разбросанные там и сям. Гиппократ понял, что перед ним не сумасшедший, а человек, углу¬бившийся в важное научной исследование. О Демокрите известно, что он был необыкновенно проницательным человеком. Как-то раз пришел к нему Гиппократ с которым он завя¬зал тесную дружбу, Демокрит велел принести гостю молоко, а когда его принесли, посмотрев на это молоко, Демокрит с уверенностью определил, что оно от черной козы, которая к тому же родила впер¬вые. Девушку, сопровождавшую Гиппократа, в первый день он привет¬ствовал словами: «Здравствуй, девушка», а на следующий день:»Здравствуй, жещина» — а та, в свою очередь, действительно, прошлой ночью потеряла невинность.В конце жизни Демокрит ослепил себя тем, что направил на свои глаза сконцентрированный пучок солнечного света, отраженного от вогнутой поверхности отполированного щита. Одни посчитали, что он это сделал с той целью, чтобы различные праздничные шоу не от¬влекали его от занятий по трансцендентальной медитации, другие же нашли объяснение более прозаического характера: «Демокрит ос¬лепил себя, так как не мог смотреть на женщин без вожделения».
Демокрит серьезно о главном:
При нынешнем ритме жизни нет возможности помешать ее хозяевам творить беззаконие.
ДИОГЕН (ок. 412-323 гг. до н.э.)
Как-то находясь на приеме у Дельфийского Оракула, Диоген спро¬сил его: «Чем в этой жизни мне лучше всего заняться?», на что тот ответил: «Перечеканивай монету». Диоген понял этот призыв так: «Пересматривай общепринятые нормы!» Однажды среди бела дня Диоген зажег фонарь и стал бродить по городу. Прохожие недоумевали и спрашивали зачем он это делает. Диоген отвечал: «Ищу человека!». Рассказывают, что когда философа взяли в плен и выставили на продажу, кто-то спросил, что он умеет делать. Диоген ответил: «Управлять людьми». Диоген имел обыкновение хвалить тех, кто затевал жениться и не женился, кто хотел отправиться в путешествие и не отправлялся, кто собирался заниматься политикой и не занимался, кто намеревался воспитывать детей и не делал этого. Диоген устроил себе жилище в глиняной бочке при храме Матери богов. С тем, чтобы закалить свой организм, летом он перекатывал свою бочку на горячий песок, а зимой обнимал запорошенные снегом статуи. Диогена спросили: «Какое животное самое свирепое?». Он от¬ветил: «В горах — лев, а в городе сборщик налогов». Однажды находясь у Платона в гостях, он стал топтать доста¬точно роскошный ковер, при этом приговаривая: «Я попираю тщесла¬вие Платона». На что Платон в свою очередь ответил: «Попираешь собственным тщеславием, Диоген». Когда иностранцы спросили Диогена, где находится, знаменитый оратор и политический деятель Демосфен, Диоген указал на него средним пальцем со словами: «Вот вам политический деятель афинского народа». Как-то к Диогену, принимавшему солнечные ванны, подошел ве¬ликий царь и будущий завоеватель мира Александр Македонский. Желая произвести впечатление на Диогена, тот обратился к филосо¬фу с достаточно заманчивым предложением: «Проси у меня что хочешь». На что Диоген отреагировал так: «Послушай, приятель, не загораживай солнца». После того как Платон определил человека как двуногое и беспе¬рое животное, Диоген принес в Академию Платона ощипанного петуха, и указывая на него, говорил: «Вот человек Платона». Когда какой-то хулиган разнес вдребезги бочку Диогена, афиняне привезли Диогену новую бочку, а злоумышленнику намяли бока. Однажды он просил милостыню у статуи. Его спросили зачем он это делает. Он ответил: «Так я привыкаю к отказам».Кто-то спросил Диогена: «Кто вынесет твой труп, когда ты про¬тянешь ноги» -«Тот кому понадобится моя хата».
На вопрос, какое вино он предпочитает Диоген ответил: «То, которое я пью на халяву». Диогена спросили: «Почему нищим люди подают милостыню, а фи¬лософам нет?». И он ответил: «Потому что они сами могут когда-нибудь стать нищими, а философами никогда». Увидев Диогена поглощающего пищу посреди рыночной площади, люди возмутились, называя Диогена «собакой». Диоген с не меньшим воэмущением огрызнулся: «Это вы собаки! Понимаешь, окружили меня корга я ем». «Ну и что дала тебе твоя философия?» — спросили Диогена. «Готовность снести любой удар судьбы»- ответил он. У Диогена спросили: «Что следует ценить больше всего?». Он ответил: «Свободу слова».
Диоген серьезно о главном:
Бесполезным трудам следует предпочесть труды в согласии с
природой и жить счастливо.
ПИРРОН (ок. 365-275 гг. до н.э.)
Пиррон принимал участие в азиатских походах Александра Маке-донского, где имел возможности побеседовать с индийскими мудрецами и йогами. Пиррон ничего не любил, ничего его не волновало, считая, что все на свете — не более чем суета. Когда он говорил, его мало интересовало слушают его или нет. Если слушатели уходили то он не прекращал начатой речи и продолжал говорить для себя самого. Когда он разговаривал сам с собой, его спросили, в чем дело, он ответил: «Учусь быть добрым».
Власти родного города Пиррона воздавали ему такой почет, что назначили его верховным жрецом и в довершение ко всему распоря¬дились освободить всех философов города от уплаты налогов.
Однажды корабль на котором находился Пиррон попал в шторм. Пиррон, находясь в совершенном спокойствии, ободрял своих това¬рищей, показывая на корабельного поросенка, который в этот роковой час невозмутимо уплетал за обе щеки.
Пиррон серьезно о главном:
Это — не более, чем то. (Что на современном языке может оз¬начать: «Важны не дела. Важно относиться к тому, что ты делаешь с безразличием»).
АВГУСТИН (354-430 гг.)
-Бывают ли чудеса? — спросили Блаженного Августина. -Бывают, — ответил он. — Восход солнца есть подлинное чудо. В детские годы Августин с несколькими товарищами обокрал грушевое дерево соседа и это при том, что в саду его родителей были груши лучшего сорта. Всю свою жизнь Авхустин не мог простить себе это «преступление», всякий раз вспоминая о нем на протяжении семи глав своей «Исповеди». По собственному признанию Августина, в раннюю пору своей жиз¬ни он был скверным юношей. Именно тогда, потворствуя своей нена¬сытной похоти, он с такими словами обращался к Богу: «Даруй мне чистоту и воздержание, но не сейчас». Возмужав, он решил вступить в схватку со своей собственной порочностью. Доведя себя до «сер¬дечного сокрушения», он услышал раздававшийся где-то голос, ко¬торый несколько раз повторил фразу: «Возьми и читай». Открыв на¬угад апостольские Послания, он прочел первые попавшиеся на глаза строчки: «Не в пиршествах, не в пьянствах, не в сладострастии и распутстве, не в спорах и зависти проводите жизнь свою: но обле¬китесь в Господа Иисуса Христа и попечения плоти не превращайте в похоть». С этого момента Августин понял, что он окончательно одержал победу над своей плотью, тем самым подготовив почву для духовного преображения и достижения мира с самим собой.
Августин серьезно о главном:
Пока человек пытается жить, опираясь лишь на свои силы, без Божественной благодати, его освобождающей, он добыча греха; все же у человека всегда есть сила верить в своего Спасителя и, в свободном волении достичь благодати.
АЛЬ-ФАРАБИ (870-950 гг.)
Об аль-Фараби рассказывают, что он сорок раз прочел от корки до корки книгу Аристотеля «О слухе», и его «Риторику» двести раз, и это занятие его нисколько не утомило. Уэнав об этом обстоятель¬стве, Гегель, спустя почти тысячелетие так высказался об Аль-Фараби: «Он обладал, должно быть, очень хорошим желудком».
За блестящие комментарии Аристотеля Аль-Фараби подучил проз¬вище «Второй Учитель».
Трактат Аль-Фараби «О значениях слова'»интеллект»‘, изданный на латыни в 1330 г. в Европе, был ошибочно приписан Ибн-Сине,
Аль-Фараби серьезно о главном:
…живя в разные времена и следуя друг за другом, все люди образуют как бы единую, вечно пребывающую душу.
ИБН-СИНА (980-I037 гг.)
Ибн-Сина, начиная с 16-летнего возраста, в течение полутора лет изучал, логику и другие разделы философии. Как утверждает сам Ибн-Сина в своем «Жизнеописании» в этот период жизни он не спал целиком ни одной ночи, а днем не занимался ничем кроме науки. Когда его одолевал сон, он выпивал кубок вина, и вновь принимался за работу. Иногда в состоянии дремоты ему снились образы, которые способствовали прояснению многих вопросов, разбиравшихся им на¬кануне.
Прочитав «Метафизику» Аристотеля 40 раз и выучив ее наизусть, Ибн-Сина в отчаянии воскликнул: «Эта книга, к пониманию которой нет пути?». Однако, спустя некоторое время Ибн-Сина, купив по дешевке (З дирхема) какую-то книгу, которую ему насильно всучил торговец и прочитав ее, он наконец нашел разгадку аристотелевской головоломки. Этой книгой оказалось сочинение «О целях книги «Ме¬тафизики»» Абу Насра Аль-Фараби.
И б н —С и н а серьезно о г л а в н о м :
Когда я стал велик не стало страны, которая приютила бы меня. Когда возросла моя цена, не нашлось на меня покупателя.
ФОМА АКВИНСКИЙ(I22I-I274 гг.)
В годы учения Фома получил прозвище Бессловесный Бык. Так проз¬вали его учившиеся с ним школяры, которые считали его законченным тупицей. Но они, к счастью, ошибались. Уже во время учебы учитель Фомы Альберт Великий, однажды поразившись глубиной мысли- своего ученика, воскликнул: «Этот Бессловесный Бык взревет когда-нибудь так, что его услышит весь мир». Словарь научных трудов Фомы Аквинского насчитывает около 13 млн. терминов. В качестве сравнения другая цифра: словарь языка А. С. Пушкина, считающийся специалистами одним из самых емких, составляет 16 тыс. слов. Фома был толстым, медлительным, кротким, но не слишком общи¬тельным человеком. Рассказывают, что стол в его монашеской келье имел специальную выемку для живота, с тем, чтобы чувствовать за столом более комфортабельно. До вступления Фомы в доминиканский монашеский орден его братья, желая совратить целомудренного неофита, привели в его комнату смазливую «девушку по вызову», полагая, что он не устоит перед искушением и тем будет скомпрометирован. Фома впал в неис¬товство, выхватил из печи горящее полено и стал размахивать им, угрожая поджечь замок, в который его поместили родственники с тем, чтобы тот отказался от решения стать монахом. Но пробыв год в вынужденном заточении, Фома выходит на свободу и тотчас же пос-тригается в монахи. Известен также следующий курьезный случай, который произошел с Фомой, когда он был поглощен идеологической борьбой с манихейцами, представителями очень влиятельного в ту пору религиозного направления, противопоставлявшего себя ортодоксальному христиан¬ству. На одном из приемов у французского короля Людовика 1Х, Фома тихо сидел в задумч ивости. Окружавшие его люди, занятые пе¬реливанием из пустого в порожнее и думать забыли о существовании Фомы. И вдруг в какой-то момент чинная атмосфера приема была на¬рушена громоподобным возгласом: «Ха! Мы еще покажем этим манихейцам, где раки зимуют?». Затем раздался грохот дубового стола, который чуть было не выдержал могучего удара доктора теологии.
Фома серьезно о главном:
Корабль, гонимый разными ветрами плыл бы в самых различных направлениях и никогда не пришел бы в нужный порт, если бы не направлялся единой волей рулевого.