К 20-однолетию своей независимости безусловным достижением Республики является формирование такой общегражданской и полиэтничной общности, как Народ Казахстана. Согласно Политике развития образования «Информационное Общество – 2030», национальная идея, лежащая в основании Народа Казахстана, является вторым важнейшим элементом в проекте национальной системы образования информационного общества.
Конкуренция наций в мире за контроль над территориями, ресурсами и людьми осуществляется посредством государств. Судя по ООН, нация — это государство, т.е. гражданская и территориальная, а не этническая общность (национальность). Благодаря государству граждане страны получают, прежде всего, два общественных блага: образование и безопасность личности, без которых свобода немыслима. Сознательная, героическая смерть Газиза Байтасова при исполнении служебного долга в Таразском теракте напомнила всем казахстанцам об изначальной ценности государства, несмотря на всю присущую правительствам кажущуюся угрозу для свободы личности. Конкурентоспособность нации, как необходимое условие всеобщего уровня для конкурентоспособности наших предприятий, товаров и граждан в мире, начинается с национальной идеи. В мире нет вещей (и нации – не исключение из них), в основе которых не лежали бы идеи этих вещей, так же, как их назначения и сущности.
Национальную идею часто смешивают с государственной идеологией, но национальная идея, как историко-культурный феномен, намного шире и является основой любого общества. Общество как общечеловеческая ценность общения существует всегда конкретно в виде какого-либо этноса или народа. Поэтому национальная идея объективно существует как интегрирующее начало общества. Следовательно, говорить о формировании национальной идеи несколько некорректно. Её можно только познавать, приобщаться или не приобщаться к образу жизни, в котором она реализовывается. И поскольку национальная идея даёт ответ на вопрос: «Кто мы есть?», в чём наш характер, — то постольку она неразрывно связана с ответом на вопрос: «Куда мы идём?», в чём наша миссия.
На практике любая социальная общность может и не осознавать свою национальную идею, отрицая связь своей культуры с историей и природой. Национальная идея может быть искажена, неразвита или вообще не реализована. В последнем случае мы будем иметь дело с исчезновением духа народа и превращением его в другой народ, несмотря на прежнее имя и генетические связи. К примеру, современные монголы (халха) — это не древние монголы, а греки — это совсем уже не древние греки. Этнос – это культурно-бытовая общность, а не антропологическая и, уж тем более, не кровно-родственная. Это касается даже малых народов, «народцев». В любых групповых стереотипах поведения скрыта национальная идея как нормативная ценность, инстинктивно воспринятая всеми как причина и цель сосуществования.
Национальная идея — это историческая функция природного характера народа.
Вот что скрывает от нас история, вот почему войны возможны. Целые народы не заставить воевать только за материальные интересы, о них можно всегда договориться. Но если при этом наличествует угроза их культурному образу жизни, то люди не противятся войне. Целые государства и народы исчезают в войнах по причинам иррационального поведения, которое описано в биологии относительно животных. Идеология государства как гражданской территориальной общности может и не учитывать объективную данность объединяемых им национальностей, но их этнические культуры всё равно будут существовать. Но в таком случае они будут реализовываться вне государства разрозненными элитами многонационального гражданского населения, которому не будет суждено стать единым Народом (нацией).
Игнорировать национальности с их этнической культурой так же нельзя, как игнорировать нации с их гражданской и общечеловеческой культурой. Если мы, казахи, будем закрыты к остальным казахстанцам, к России, как ближайшему соседу, и к миру в целом, и препятствовать тем самым глобальному накоплению информации, то глобализация просто сметёт нас как политическую нацию, и казахи, как титульная национальность, могут потерять своё национальное государство. Национальные государства даже в моноэтничных странах Европы имели изначально общегражданский, а не этнократический характер. Конечно, если мы будем внедрять общечеловеческие и демократические ценности без учёта особенностей титульной национальности, то общегражданские цели национального государства тоже будут обречены на провал, угрожая потерей этнической самобытности казахов. Потеря казахского языка и искусства – потеря не только для Казахстана, но и для всего человечества. Другого государства казахов в мире нет. Информация, как мера организованности, накапливается только благодаря различиям, а не однородности. А этносы как раз и существуют изначально на уровне разнообразного этнического происхождения (национальностей). Но этносы могут и должны существовать и на более высоком, интегрированном уровне всего Народа, т.е. гражданства (нации). Когда-нибудь под национальностью мир будет иметь в виду только гражданство.
В чём же и где то своеобразие казахов, как титульной национальности Казахстана, которое сохранит и разовьёт единый Народ Казахстана в Казахскую Нацию? Все изученные на сегодня культурные стереотипы социального поведения казахов, несомненно, выводят нас на идею индивидуальной открытости, включающей толерантность как на феномен сугубо казахской ментальности. В мире немало есть представителей и других национальностей, так же открытых, как казахи, но вряд ли они составят такую пропорцию в своём этносе, чтобы это считалось их этническим или национальным свойством. У нас женщины никогда не носили ни паранджи, ни хиджабов, и на коне обязаны были защищать очаг от врагов, в отсутствие мужа. Более того, они представляли собой степную власть и при живом ещё муже имели отдельные печати. Народные сказки и игры полны откровенных сексуальных мотивов. А шедевры казахской музыки и песен всегда были раскатисты, раздольны и не скрывали в себе азиатских переливчатых мотивов, так характерных для дальнего и ближнего Востока. В Казахстане не было институтов западного (классического) или восточного (патриархального) рабства и феодализма, которым присуще внеэкономическое принуждение.
Под идеей индивидуальной открытости необходимо иметь в виду, прежде всего, принцип открытой свободы. В своё время Карл Ясперс сетовал, что Запад слишком увлёкся закрытой свободой в культивации так называемой частной жизни (privacy), закрытой для открытого общения и обсуждения. На Западе близкие отношения буквально называют закрытыми (closed).
Сегодня перед нами технологически разворачивается глобальное информационное сообщество. Однако информационные технологии культурно ещё не обеспечены новой моралью. Люди мира психологически не готовы к ним, и даже в правительствах они, по-прежнему, продолжают лгать и себе и другим, надеясь на ушедшую в прошлое закрытость и избегая личностного развития. Индустриальная культура повсеместно испытывает глубокий духовный кризис. Для перехода в информационное общество ни Запад, ни тем более Восток, не могут предоставить из своего арсенала ни одного этнического стереотипа поведения, в котором бы идея открытия личностью своей частной жизни непосредственно всему миру могла бы локализоваться и потом глобально развиться.
Казахский же этнос имеет такой архетип в своей культуре, хоть и деформированный советским образом жизни. Какими бы ни были разными казахи в антропологическом и генетическом смысле, все их поступки обусловлены идеей индивидуальной открытости, т.е. личной свободой, открытой для общения и для общества. Феномен батырства, как нельзя лучше демонстрирует характерную суть духа казахов. Батыр — это венец «казакования», казачьего образа жизни. Каждый казак, будучи джигитом в начале своей жизни, жаждал достичь этого этапа народного вознесения, быть одиноким Рыцарем Степей, поэтом-любовником и национальным героем, не подвластным даже ханам. Этот социальный институт казачества был выражен различными рыцарскими степенями и включал в себя «странствующие» певчие виды: «Сал», «Серi» и т.п. Изначально самоназвание казахов «Қазақ» означало не национальность, а социальный статус людей «свободного состояния» («длинной воли»), и переводилось с древнего общетюркомонгольского языка как «свободный воин-добытчик», «кочующий сам по себе», отдельно от рода и племени. Казачество как аульный, «байский» способ кочевания было высшей стадией развития номадизма, после пастушества и таборно-куренного кочевания, которые были нижестоящими стадиями развития кочевой культуры.
Никто не призывает вернуться к ушедшему в прошлое тюркскому казачеству, вместе с которым закончилось господство кочевой культуры над оседлой. Но мы обязаны знать, «кто мы и откуда», иначе наше прошлое будет нацело и бессознательно определять наше будущее. Одной из причин русификации казахов явилась их неспособность осознать необходимость своевременной, еще до «казахстанской трагедии», культурной модернизации номадизма на стадии казачества. Из казачества необходимо сохранить только индивидуальную (личностную) открытость к общению, конкуренции и любым изменениям. Как известно, японская буржуазная революция отменила феодальный институт самураев, но их дух по-прежнему составляет основу японской нации, даже в менеджменте.
Истинная суть казахского характера — не в социально-политической свободе, а в психологической свободе, история которой только начинает разворачиваться по миру. Эта психологическая свобода стремится реализоваться через открытие своей личности обществу. И в горе, и в радости казахи почитают за грех скрывать свои чувства и хотят приобщить к ним весь мир. Отсюда проистекают очень многие, весьма странные обычаи публичного сопереживания, в которых мы можем раскрыть духовную основу для образования личности информационного общества и информационной культуры на этническом уровне. Казахстан сейчас переполнен духовным томлением в процессе своего глобального позиционирования и самоосознания. Геополитически мир перестал быть одно- или дву- полярным, и сейчас именно здесь формируется новый регион со своей совершенно новой идеологией открытой, позитивной свободы.
У Народа Казахстана нет иного пути, как признать за исходную точку развития тот факт, что мы давно уже, как национальное государство, интегрировались в русскоязычное пространство межнациональной коммуникации. Казахстан осваивает уже и англоязычное глобальное пространство. И казахскому языку необходимо культурное возрождение через пропаганду народного художественного искусства, после чего его научно-техническая и административно-правовая модернизация через коллективное творчество масс не заставит себя долго ждать. Придумывание и административное насаждение казахского языка государством только препятствуют этому глубокому процессу его выживания и развития. Чтобы сохранить элиту и культуру титульной национальности, у нас нет иной цивилизованной цели, кроме как стать политической, общегражданской нацией (не важно как её называть, казахской или казахстанской). Если мы будем стремиться сделать «Казакстан только для казахов», то мы будем следовать не просвещённой, а мракобесной идее и уподобимся диким, архаическим народам. В этом случае мы пойдём против национальной идеи как исторически сложившегося характера и миссии единого Народа Казахстана. Тогда вряд ли мы добьёмся отождествления понятий «казахстанец» и «казах», по примеру европейских стран. А без этого запрещение термина «Казахстанская Нация» в любом формате является серьёзнейшей политической и исторической ошибкой, которая «смерти подобна».
Вселяет надежду то, что в большинстве простых казахов, знающих свой родной язык, ещё жива национальная идея общегражданской общности. В казахском языке зашифрован миф о том, что казахи есть сыны Союза «Алаш». В кратком изложении этого мифа Ч. Валихановым, три «сотни» (отсюда три «жуза») разнородных каз`аков- «разбойников», осознав греховность человека и необходимость подчинения единому управлению, решили создать государство типа «общественного договора». Для возглавления своего Союза кaз`аки пригласили со стороны в ханы-атаманы «пегого, пёстрого» («ала»), якобы «прокажённого», старца-отщепенца по имени Алаша, благодаря мудрости которого этот Казачий Союз состоялся на века, прирастая отовсюду беглецами, ищущими свободы и веселья. К сожалению, после Чингисхана уже никому не удавалось объединить каз`аков в единую орду (народ-войско). И на сегодня даже простыми казахами очень трудно управлять, так как каждый из них «сам себе ищет господства». Но все казахи по природной сметливости понимают значение как русского языка, так и «шала-казахов» для созидания общегражданской нации под эгидой титульной национальности. Многие «шала-казахи» любят Казахстан, могут много сделать для него и гордятся тем, что они казахи. Осталось только, чтобы и все остальные национальности Казахстана захотели гордиться этим «не из-под палки». Тогда Народ Казахстана смело можно будет называть в просторечье не казахстанской, а казахской нацией. А пока пора вернуть в русскую и английскую транскрипцию нашей страны её исконное историческое написание: Қазақстан-Казакстан-Kazakstan. Русские казак`и были неотъемлемой частью исконных тюркских қаз`ақов. Мы, қаз`ақи личностно открыты, потому что сильны духом Алаша, и наша национальность должна стать нацией, чтобы быть информационным обществом.