Сообщения от Редакция ТАМЫР

Известному литератору, писателю, поэту и переводчику Ауэзхану Кодару в июне 2013 года исполняется 55 лет. В преддверии этой даты в научно-культурном центре «Дом-музей М.О. Ауэзова» состоялся круглый стол «Журнал «Тамыр» – инновационное издание «эпохи перемен», приуроченный к юбилею главного редактора. Организаторами мероприятия стали научно-образовательный фонд “Аспандау” и Институт культуры и литературы им. М.О.Ауэзова.

Открывая встречу научной и литературной общественности, директор Института литературы и искусства им. М.О.Ауэзова, доктор филологических наук, член-корреспондент НАН РК Уалихан Калижанов отметил роль журнала «Тамыр» как рупора новой интеллигенции Казахстана и личный вклад в формирование современной культурологической мысли Ауэзхана Кодара: «Прекрасно владея двумя языками, Ауэзхан свободно чувствует себя как в национальной, так и общечеловеческой культуре и литературе. Особенно значимы его переводы на русский язык поэзии средневековых казахских жырау. Собственно, в этой сфере он стал одним из первооткрывателей, так как поэзия жырау оставалась белым пятном для мировой фольклористики».
Президент научно-образовательного фонда «Аспандау» Канат Нуров вел речь о журнале как объединении двух миров, двух модусов существования казахстанской культуры: казахского и русскоязычного – в единую репрезентативную систему.

Продолжить чтение

Ушёл мой любимый брат. Я горжусь, что Ауэзхан называл меня своей сестрой, сестрёнкой, сестричкой. Мы с ним брат и сестра по поэтической крови. Наша переписка с Ауэзханом была душевной, он часто подписывал письма «с жаром», я — «с горячим теплом». Иметь такого брата — это Божий подарок. Люблю и знаю наизусть его стихи, очень ценю его деятельность как философа, культуртрегера, издателя. Я несколько раз брала интервью с Ауэзханом, и он был так трепетно благодарен. особенно когда

«Литературная газета», где я тогда работала, дала интервью с ним как с главным редактором «Тамыра» на полосу! На свою огромную полосу. Рада познакомить читателя с нашими родственными беседами.  

Казахстанский журнал «Тамыр», отмечающий в этом году своё 10-летие, известен не только на родине, но и в ближнем и дальнем зарубежье. По мнению доктора философских наук А. Грякалова (Санкт-Петербург), «Тамыр» «показывает возможность самостоятельного творческого существования личности и сообщества», проявляет «необходимую для нашего времени критическую жёсткость, внимание к тонкой лирике, хорошей прозе, глубоким аналитическим статьям филологов, культурологов, философов».

Продолжая освещать литературное пространство Казахстана, «ЛГ» беседует с главным редактором «Тамыра», поэтом, пишущим на казахском и русском языках, переводчиком национальной классики, кандидатом философских наук, президентом Ассоциации экологии культуры народов Казахстана «Золотой век» Ауэзханом КОДАРОМ.

– Ауэзхан Абдираманович, вы являетесь одним из инициаторов нового культурогенеза в Казахстане, и журнал «Тамыр» органично отражает этот процесс становления новой культуры. Концепция «Тамыра» изначально была такой?
– Да, именно такой, причём журнал был создан специально для интеллектуалов. Особенно показательными стали первые номера нашего издания, где было заявлено о новом культурогенезе в республике, основными чертами которого являлись ориентация на современные модели мышления и выявление самых актуальных, болевых точек в современном развитии национальной культуры.
В любой цивилизованной стране есть журнал, который репрезентирует родную культуру как некую динамическую целостность. В своё время во Франции таким изданием стал «Тель Кель», в Советском Союзе – «Новый мир». Однако с распадом советской империи для «толстых» журналов настали чёрные дни. В эпоху рынка они должны были выживать на конкурентной основе, и многие не выжили. Былое культурное пространство распалось, а новое, суверенное, только нарабатывается. Причём ныне культура настолько изменилась, что не идёт ни в какое сравнение с культурой советского периода. Если прежде её существование определяли государственные структуры, то теперь она почти целиком держится на творцах, которые сами инициируют те или иные начинания.

Одной из таких инициатив казахстанской творческой интеллигенции стал альманах «Тамыр», культурологическое, литературно-художественное и искусствоведческое издание, представившее на своих страницах современный культурный процесс в Казахстане во всём разнообразии его составляющих.– На каком языке издаётся журнал?

– «Тамыр» издаётся на двух языках – русском и казахском, но, честно говоря, преимущественно на русском. У нас жёсткие требования к авторам и их материалам. Нам нужны сложные авторы – гордые, образованные, с неповторимым видением мира, желательно владеющие иностранными языками. И, естественно, материалы тоже нужны оригинальные. Авторы казахской рубрики во многом предлагают не те материалы, которые нам нужны. Но иногда попадаются очень яркие личности. Их-то мы и публикуем.
– Какие значения включает в себя слово-символ «тамыр»?
– В переводе с казахского «тамыр» означает «пульс», «корень», «дружба». В связи с этим журнал состоит из нескольких крупных блоков – политологического, исторического и философского.
Первый блок подаётся под рубрикой «Пульс перемен». Здесь освещаются актуальные проблемы строительства гражданского общества в Казахстане, производится аналитика современных политических процессов не только в нашей республике, но и по всей Центральной Азии.
Второй блок помещается под рубрикой «Корни и крона». Здесь публикуются материалы, дающие представление о казахской национальной культуре в разрезе истории и современности.
Третий блок располагается под рубрикой «Диалог». Здесь помещаются переводы литературной и философской классики Запада и Востока. Цель рубрики – способствовать вхождению казахстанской культуры в мировой контекст.
В четвёртой рубрике «Современный казах» публикуются материалы инновационного характера на казахском языке.

Продолжить чтение

Відійшов у Вічність видатний письменник і велика Людина, наш хороший друг, член Академії і справжній друг України, автор знаменитого вірша «Українцям» (я його переклав українською) Ауезхан Кодар. Ми не забудемо Тебе, дорогий Ауезхане!
Ауезхан Кодар (Казахстан)
Відомий поет, прозаїк, культуролог, публіцист, перекладач, академік Народної Академії Казахстану. Автор поетичних збірок казахською та російською мовами: «Крылатый узор» (1991), «Қанағат қағанаты» («Царство спокою») (1994), «Круги забвения» (1998), «Цветы руин» (2004, з паралельним текстом англійською мовою), «Оралу» («Повернення») (2006); герменевтичної книги «Абай (Ібрагім) Кунанбаєв» (1996); монографій: «Нариси з історії казахської літератури» (1999), «Степове знання: нариси з культурології» (2002); книги-компенідіуму «Зов бытия» (2006) та «Антології казахської поезії в перекладах Ауезхана Кодара» (2006). В 2011 році випустив книжки «Сповідь» Магжана Жумабаєва у власному перекладі та «Зустріч у піднебессі» до 20-ліття незалежності Казахстану. Поетичні збірки Ауезхана Кодара перекладені англійською і корейською мовами. За визначний внесок у державну програму «Культурна спадщина» нагороджений орденом «Парасат». Лауреат Міжнародної премії тюркського світу «Алаш» (2012) та Міжнародної літературної премії імені Миколи Гоголя «Тріумф» (Україна, 2014)

УКРАИНЕ

За дважды триста лет
Монгольской силы грозной,
В нас гордой стати нет,
Она ушла вся в козни.

В нас рабство проросло —
Второй натурой скользкой.
И нами движет зло,
Когда добро как роскошь!

Восток, увы, и в нас —
Двулично-царедворский.
Живем как напоказ,
Припав к чужим присоскам.

Ах, где свобода та,
Когда казаковали?
Когда звала мечта
В еще другие дали?!

Где каждый — брат в беде,
Где каждый муж — мужчина.
Того, что нет нигде,
Найдешь на Украине!

Туда ушел наш дух,
Ордынский дух мятежный!
К сомненьям жалким глух,
Приветствуй Незалежность!

Там вышли на Майдан!
Всю зиму там стояли!
И там была не рвань,
А те, кто процветали!

Народ стоял един —
Живой стеной свободы!
И вдруг исчезла стынь,
Весной взошла природа!

И шулер-президент
Исчез как испарился.
И изменился тренд —
Стал ближе Запад нынче!

Он в мир большой зовет,
Где нет тиранов, мосек.
Где ценен только тот,
Кто быть собою хочет.

Где мифов псы не бдят,
Где бытие – не небыль.
Где выше нет тебя
Ни на земле, ни в небе.

Где ты забыл Восток,
Развеяв в прах останки,
Пусть ты его исторг,
Он вновь пришел на танках.

Он с мордочкой хорька
Забрался в твой курятник.
Ты жив еще пока,
Но вновь одет ты в ватник.

И номер на груди,
И звон цепей кандальный…
Уж лучше ввысь иди —
Со славою скандальной.

Переверни свой мир,
Восток славянский свергни!
И будешь ты кумир,
И дай бог – не последний!
15.05.14.

Перевод на украинский С. Дзюбы
Українцям

Століттями в ярмі
Облуди, рабства й крові
Ви не були німі,
Плекали дух і мову.

Моливсь святий Тарас
За Батьківщину-матір –
Ніхто й ніколи вас
Не зміг завоювати!

Ординський хижий клан,
Шовіністичні «меси»
Святі Франко Іван і
Українка Леся

Долали у борні,
Бо слово – грізна зброя, –
Пророки осяйні,
Подвижники, герої.

І з вами крізь віки
Їх слава та звитяга –
Хоробрих козаків
Нескорена держава.

Хоча й тепер – біда,
Є лицарі-мужчини.
Знов вдерлася орда,
Але живе Вкраїна!

Плював вогнем урод,
Підступні вергав «оди»;
Та гордий ваш народ
Зміг захистить свободу.

Ви вийшли на Майдан
І гідність відстояли,
Хоч гинули від ран
І звірства окаянних.

«Небесна сотня» – тут,
Бо незнищенна, з вами.
А кат, мерзенний Брут,
Кривавими сльозами

Ще вмиється, і рід
Той проклятий навіки.
Ви здивували світ!
Благословенні ріки

І гори, і земля
Великих українців.
Люблю я ці поля,
Привітні, щирі лиця.

Тут вільний, наче птах,
Молюся за прийдешність.
І на моїх устах
Це слово – Незалежність.

Бо ви – мої брати,
Орли, не яничари.
Покликали в світи
Від розпачу й печалі,

Тиранів, зайд, вошей,
Без злоби і розбою.
Де цінний той лише,
Хто прагне буть собою.

Хто з правдою – на ти,
Для кого честь – потреба.
Де вищий – люд простий
І на землі, й на небі.

Бо ця земля – свята,
Де рушники і ґанки.
Безсила тут орда,
Що приповзла на танках.

Хай з мордою тхора
Біснує їхній фюрер,
Його скінчиться гра –
Впадуть імперські мури.

Бандитський той «Едем» –
Не гідний Батьківщини,
А хто на вас – з мечем,
Від нього і загине.

Не стане Соловків,
Концтаборів, кайданів,
І старших лже-братів…
А час загоїть рани.

Бо Русь – не від Москви,
Русь – тут, так зримо нині.
Слов’ян надія – ви,
І – слава Україні!
Сергій Дзюба Дорогой Ауэзхан! Мы, украинцы, Тебя не забудем!!!
Олег Гончаренко Вічная пам*ять тобі, Брате…

On July 9th 2016, Auezkhan Kodar, a well-known Kazakh writer, poet, philosopher, culture critic, translator, and dramatist, breathed his last quietly on his bed. Sadness beyond expression has been shared among his family, friends, and acquaintances who deeply appreciated his shining personality and brilliant talents. In response to the unfortunate news, poet Akbari Elgezek extended his condolences on his Facebook status:

“The mournful news about Mr. Kodar’s decease has been heard. It was right after the night when he wrote an article about the budding writers, giving an impulse to the young and talented. We all have lost him today… Does every one of us know his value? It still poses a question… He was one of the greatest representatives for the Kazakh intellects. His soul shall find peace in paradise.”

Auezkhan Kodar is also regarded as a representative for the fresh wave of the Kazakh literature departing from the Soviet legacy. He was a member of the Union of Kazak Writers, in which he worked as an editor in the section of the Artistic and Literary Translations.

Since 1994, he headed the Alliance of Depending Cultural and Historical Heritage — Altyn Gasyr. From 1999 to 2001, he worked as a board member of the Soros Kazakhstan Foundation, and from 2002, he was a counselor for the general director of the Russian-Kazakhstan Foundation Eurasian Research Institute. He held the position of director of the Institute of Cultural Policy and the Arts in 2006.

Recognizing his contributes to the Kazakh culture, the government honored him with Parasat, a medal of nobility awarded to individuals who made remarkable achievements in science, culture, literature, and social activities in Kazakhstan.

Some readers of ours ask how Auezkhan Kodar developed his literary talents both in Kazakh and Russian. To answer the question, a story of his childhood can be shared, especially about his ‘disability’, which he suffered since he was a child.

“I was four when I suddenly fell ill. I mean, one day, my parents brought me along when they paid a visit to someone. Soon after we came back home, I felt sick: I couldn’t move my legs! It meant something terrible had just taken place.”

“A nurse was called in, and she gave me an injection. But, it only made my condition worse: my body got flamed by a fever. My superstitious parents came to the conclusion that I was somehow jinxed. Instead of rushing toward a hospital with their sick kid in their arms, they went to healers and shamans. It turned out much later that I was suffering from polio,” he mentioned in an interview with magazine INFO-TSEK issued in July 2013.

At the age of six, he was sent to the Crimean Peninsula and hospitalized for the better treatment of polio. Although he couldn’t fully recover from his illness, there he was introduced to the world of the Russian language. The disease, which took the mobility of his legs, ironically gave him the wings with which he could soar in the Russian literature. Even though he was challenged by physical difficulties his whole life, it was never an obstacle as he actively nurtured his talents in the various fields of literature and arts.

As bilingual in Kazakh and Russian, he put a tremendous effort to lay bridges between Kazakh and Russian literatures. By his translation, the poems of great poets like Abay Kunanbayev and Zhumatay Zhakypbayev could come into life in the Russian language.    In his book “Anthology of the Kazakh Poetry Translated by Auezkhan Kodar (2006)”, many of great poems written by significant Kazakh poets from 15th to 21st centuries were reborn in the Russian language. He also translated the works of Magzhan Zhumabayev and Mahambet Utemisov into Russian, and published them in his book “the Meeting under the Sky: Mahambet Magzhan and Auezkhan Kodar (2011)”.

From Russian into Kazakh, he translated Yevgeny Zamyatin’s drama script “Attila”. In his book “the Anthology of Western Philosophy”, he translated the Russian editions of foreign philosophers’ writings, including Martin Heidegger, Gilles Deleuze, and Xose Ortega Gasset, into the Kazakh language.

His own thoughts and ideas took form in both languages as well. He regularly uploaded his articles on the web-site named Azattyk in Kazakh and Russian languages. He wrote two books in Kazakh: “the Satisfactory Khanate (1994)” and “the Return (2006)”. His other books written in Russian are following: “the Winged pattern (1990)”, “Abai Ibrahim Kunanbayev (1996)”, “the Circles of Oblivion (1998)”, “the Essays on the Kazakh Literature History (1999)”, “the Steppe Knowledge: on Cultural Essays (2002)”, “the Flowers of the Ruins (2004)”, and “The Call of Beings (2006)”.

Although his physical presence is not with us anymore, readers around the world can knock on the doors of his books and meet his spirit as some of his books were translated into various languages including English, Korean, and Ukrainian. For instance, the English editions of his book “the Flowers of the Ruins” and “the Threshold of No Return” were published in 2004 and 2016. The collection of his poems — “the Miss Nil” and his monologue about the Kazakh philosophy — “the Steppe Knowledge” were translated into English by Igor Poluyahtov.         Rest in peace, dear Auezkhan Kodar. Your name will be remembered and reminded whenever we come across your footprints on the endless path of the Kazakh literature.

Ауэзхан Кодар в своем ложноклассическом эссе «Чучмек-наме» увлекает своего читателя в магию тривиальной жизни. Прочитайте его роман «Порог невозврата» — историю пост-советского человека на рубеже двадцатого и двадцать первого веков, которую мы можем увидеть глазами главного персонажа, Агзамова, как если бы надели волшебные очки творческого воображения автора. Агзамов, несмотря на восхитительные чудачества, вытекающие из его необыкновенной жизни, не кажется нам особенно незаурядным. Но глазами Ауэзхана Кодара, его жизнь мы видим как полную чашу радости и печали.

«Чучмек-наме» — это, безусловно, шедевр современной сатиры. Это эссе своего рода книга о жизни новых старых варваров, бессюжетное эссе, которое рождено поэтическим гением Кодара. Кодар в первую очередь карикатурит индивидов и человеческое поведение. Его работа — неисчерпаемый кладезь творческого и изобретательского описания, многое из чего, несомненно, будет использовано следующими поколениями авторов. Он неустанно описывает каждую, даже совсем незначительную, на наш взгляд, черту характера главного персонажа, чучмека, что помогает ему ожить, и мы невольно узнаем знакомых из нашей собственной жизни. Жизнь чучмека кажется нам очень знакомой, но Кодар всегда может показать нам ее с нового неожиданного ракурса.

Многие писатели, сконструировав персонаж в сознании своего читателя, часто отказываются от дальнейшего описания в интересах сюжета или краткости ради. Кодар предельно настойчив, поддерживая каждый фрагмент произведения характерным диалогом и живой манерой поведения. Кодар приглашает нас в свой необыкновенный мир. Нам представлена не только большая художественная литература, но и ценный документ о жизни чучмека в новых обстоятельствах двадцать первого века.

Чучмек-наме – прекрасный пример поэтической прозы и надо сказать большая радость для чтения, которое иллюстрирует богатство воображения автора на каждой странице.

Тем не менее, проблема такого эссе заключается, прежде всего, в том, что, прочитав его, нам кажется, что мы купаемся в маленьких переживаниях, как обычно бывает в нашей собственной жизни. Поскольку уровень повествования очень интимный, и часто останавливаясь, чтобы описать детали или интерпретировать символы и их семантическое поле, автор словно маститый художник несколькими по-настоящему удивительными мазками показывает нам суть картины. Все в этом эссе прекрасно! Каждый фрагмент настолько последовательно и хорошо стилистически обработан, что мы пребываем в полном восторге от всего эссе, которое льет свет на пределы опыта, конфликтов или других необыкновенных элементов повествования. Кодар не имеет склонности заигрывать с аудиторией своих читателей или с кем бы то ни было вообще, он нанизывает каждый фрагмент весьма автобиографично, не боясь быть в опале или даже оказаться персоной нон-грата. Тот факт, что Кодар ни с кем не заигрывает объясняет его относительную безвестность и то, что он не был обласкан властью сегодня, в эпоху конъюнктурной и политической литературы.

Чучмек лучше всего квалифицируется как убедительная фигура современного мира, наполненного всеми пороками бытия. Посему, за пределами не всегда приятной риторики, обязательно следуют приступы алкогольного опьянения. И тут господа, мы можем узнать себя совсем в новом свете. Чтобы по-настоящему понять эстетику «Чучмек-наме» надо прочитать и «Порог невозврата». Примечательно, что оба этих произведения были переведены на английский.

Chuchmek is a prerevolutionary designation of national minorities, the same as «hose» and «scoop» but only with an oriental flavor.

Продолжить чтение

In the present time, in epoch of sovereign Kazakhstan it is very important to define the civilized sources of Kazakh culture. In the geopolitical plan, the world is nowadays divided on transcontinental mental blocks with domination of such religions as Christianity, Islam, Buddhism, Hinduism, etc. Ours past atheistic perseverance is lost in expansion of alien faiths and religions. Incessant pressure of western values, American way of life, on the one hand, and of Islamic priorities, on the other, make for our young republic a problem of spiritual self-determination in the complicated world.

Now it is also necessary to tell about our chronic dependence on Russian models of thinking whether it be in a science, politics or philosophy. The academic science of Russia till now has not got rid in itself methodological installations of Marxism and European centrism, while western philosophy in beginning of XX century has come to phenomenology and existentialism, leaving each individual and nation alone with «here-being» and not imposing the given schemes of development.

In this case, modern Kazakh philosophy has three urgent problems:

• overcoming of dependence from Russian, more precisely,
  soviet standards of thinking;
• direct familiarizing with advanced technologies of the
  thinking, whether it be modern western or eastern models;
• re-comprehension of own national tradition in connection
  with changed understanding these categories in modern philosophy
  and cultural science.

Thus, urgency of the research consists in that we have an opportunity to enter equally into the dialogue of cultures and civilizations, and to represent ourselves as original civilized cultural community distinguished from the worlds of Christianity and Islam, Eurasia’s and Europe. The urgency of the problem is also that our state in essence has not the national ideology or national idea, which could become a forming factor of occurring in our eyes a new ethnic genesis. Besides, in the research we tell only about national tradition, but also on advantage about Kazakh philosophy. Such perspective of the research, in my own guard, is even more urgent, as if earlier attempt to ours philosophising every time rolled down to a position of popular ethnography or, at the best, ethnology. Now, first of all, I take a problem of the methodological preconditions of any conversation about national tradition, i.e. I put a question philosophically. The problem, as I see, also consists in that to put a question of an opportunity and solvency of national philosophy at a professional level, without any discounts on ours past provincial seclusion behind the Iron Curtain «and on our flag-waving somnambulism appeared after a finding of our Republic’s sovereignty. The author is firmly sure, that the Kazakhs should leave from a condition of «thing-in-self’ or «being-in-self’, and for it is necessary therefore the special language or categorical system with actually Kazakh concepts, which, however, would be accessible for common philosophical conversation on national tradition.

Or else, the given work is important not only in ideological (dialogue of cultures, national idea), popular scientific, as some original research in cultural identity of Kazakhs, but also in the actually philosophical plan, as a manual decoding the mysterious world of national thinking of former nomads. And, at last, not speaking that the Kazakh culture till now is «a blank spot» for the educated mankind, but urgency of the research also consists in that it is useful for self-knowledge of Kazakhs, for their adequate orientation in the complicated world.

Türkçe Sayfası

Gulzada Temenova
El-Farabi Kazak Millî Üniversitesi
Şarkiyat Fakültesi
TÜRKSOY bölümü öğretim üyesi

Şiire Âşık Kazak şairi, Auezhan Kodar’ın anısına

Ben senin oğlun değilim, ama yine de seninim.
Bir cüzzamlı gibi beklemektedir beni Vatanım.
Durgunluğa mahkum edilmiştir halkım,
Ve ben de onun zihnini uyandıracağım.

Kanımızda eski bir yaşam kıvranırken,
Bu ceza, niye bana verilmiştir?
Kazaklar için ben, cüretkar bir kâfirken,
Ruslar için ise, apoletli vahşiyim.
(A.Kodar’ın «St. Petersburg’daki Çokan» adlı şiirinden alıntı)

Auezhan Abdirahmanoğlu Kodar, 1958 yılının 12 haziranında Kızıl Orda bölgesi Karmakşı ilçesi, Karmakşı köyünde dünyaya gelmiştir. 1982 yılında Kazak Milli Üniversitesi’nin Hukuk Fakültesinden mezun olmuştur ve Felsefe İlimleri adayıdır.
1982-1985 yıllarında Kızıl Orda bölgesi Karmakşı ilçesi yönetim kurulu başkanının Gençlik Komisyonu Sekreteri, 1986 yılında ülke genelinde gerçekleşen «Jiger» yaratıcı gençlik festivalinde ödül sahibi olmuştur. 1988 yılında SSCB Yazarlar Birliği üyesi olarak kabul edilmiştir. 1989-1994 yıllarında Kazakistan Yazarlar Birliği yanındaki edebi çeviri ve edebi ilişkiler editörü baş heyetinde Rus bölümü başkanı, 1994 yılından itibaren Kazakistan halk kültürünün korunması yönündeki «Altın Çağ» halk derneğinin başkanı, 1995-1997 yıllarında M.O. Auezov adındaki Kazak Akademik Drama Tiyatrosu Sanat Kurulu Üyesi olmuştur. 1997-1998 yıllarında Alman Tiyatro Akademisi’nde felsefe tarihi üzerine dersler okumuş ve 1999-2001 yılları aralığında Soros Vakfı Kazakistan Uluslararası Fonu Başkanlığı üyesi, 1999 yılından başlayarak «Tamır» dergisinin kurucusu ve yazı işleri müdürü olmuştur. Aralık 2002’de, Kazakistan Cumhuriyeti Cumhurbaşkanlığı Kitle İletişim Araçları Konseyi üyesi olur. 2006 yılından, «Avrasya Araştırma Enstitüsü» Rusya-Kazakistan Genel Müdürü Danışmanı, Mayıs 2006’da, Sanat ve Kültür Politikaları Enstitüsü müdürü olmuştur.
«Astana» madalyası (1998) ve «Feraset» nişanının (2006), Uluslararası «Alaş» ve N.V. Gogol «Triumph» ödüllerinin sahibidir. «Ekoloji» Ulusal Akademisi’nin akademisyenidir.

Продолжить чтение

СЫРДАРИЯ

Мен Сырдарьямын

Я – Сыр-Дарья, все та же, та еще,
Былого счастья призрак исчезающий
В моих волнах вздымаясь и вскипая,
Уходит мир в небытие играючи
.
Я – Сырдарья, теку стихом рыдающим,
Вон парус мой, хоть нет и корабля еще
В водовороте волн моих – столетья
На дне – судьба кого-то ждет зияюще.

Я – Сырдарья, Турана колыбель,
Праматерь тюрков, матерь многих дел.
Коркыт, кобыз, Коран- мои святыни,
Теперь теку мельчая, не у дел.

Я – Сырдарья, шести алашей мать,
Как можно вам мессию не узнать
Смогу ли сердце излечить от раны
Когда ее нельзя свести, унять?

Я – Сыр-Дарья, все та же, та еще,
Былого счастья призрак исчезающий
Я исповедь своей любви мерцающей,
Поэт, страны своей лик открывающий,
Я Сырдарья, все та же, та еще

Продолжить чтение

Улболсын Абишева
профессор КазНУ им. аль-Фараби

Листаю оглавление книги «Зов бытия». Мелькают ее разделы: «Стихотворения», «Переводы». «Литературоведение». «Рецензии». «Абаеведение». «Культурология», «Искусствоведение». Свобода в формировании сборника сопоставима со степенью свободы автора, равно  владеющего жанром культурологического эссе, философского исследования, литературоведческой статьи. В ней выразительно сталкиваются разные стороны кодаровского жизненного опыта, различные  грани его  личности. Здесь мы имеем случай совмещения в одном лице поэта, переводчика, философа, культуролога,  публициста.

Еще   «Зов бытия»   создает впечатление итоговой книги,  в которой подводятся итоги не жизни, а определенного значимого ее периода. В ней  − размышления о жизни, о времени, о существенных для автора ее этапах и опыте. А. Кодар пишет о социокультурной и языковой ситуации в стране, о тенденциях в современной  казахской литературе, об эхе модернизма в Казахстане, о культуре как о единственной духовной константе общества. Он формулирует  самые остроконфликтные проблемы, внятно  проговаривая свою позицию. Говорит о  цивилизациях, не понимающих вызов Времени и потому превращающихся в отсталые или «задержанные». Автор погружается в приметы новой страны, размышляя об ущербной  морали  идеологов национального суверенитета, оппозиционно настроенных к внешнему миру,  о бесплодности бесконечных юбилеев вместо  возделывания сада культуры.  От  размышлений  публициста − о призрачной, ничем не ограниченной свободе художника и критика, о необходимости интеграции Казахстана в мировое культурное пространство  −  А. Кодар естественно переходит  к культурному  ландшафту страны. Он исследует островки духовности в ней, предается размышлениям о корнях и истоках, питающих современную казахстанскую литературу, о новых театральных постановках, об интересных казахстанских скульпторах. Делится своими мыслями о феномене Степного знания, являющимся своеобразным социокультурным кодом кочевой культуры. В очерках и эссе – мысли о  творчестве собратьев по писательскому цеху, о близких по группе крови. Кодар-критик умеет заметить в рецензируемых произведениях и извлечь на свет глубоко личное, отметить то, что делает творчество художников современным.

Продолжить чтение